Трупы прятать мы не стали. Пусть разбираются, что тут произошло, У меня нет времени возиться с ними. Сейчас все будут искать трёх детей солнца, а когда поймут, что мы замаскированы под чёрных эльфов, то им станет ещё сложнее нас найти. Они не станут проверять всех подряд, смывая с них косметику. Тем более, что аристократы не потерпят к себе такого отношения.

Мы продолжили свой путь по тоннелям, заросшим светящимся разными цветами мхом. И чем ближе к городу мы подходили, тем больше этого мха росло на стенах и потолке. Километрах в пяти от города мох даже был высажен узорами и распределён по цветам.

— Любимый я всё ещё его боюсь. Я вообще пауков не очень люблю, — обратилась ко мне Алина.

Я остановил шестилапа слез, подошёл к Алине и помог ей спуститься, затем обнял её и поцеловал, а после этого заглянул в глаза и стал объяснять:

— Любимая, посмотри на его ногу, — я раздвинул шерсть, под которой была видна кожа, причём светлая кожа. — Видишь, у него есть кожа кости и шерсть. Это не паук, и не членистоногое. Шестилап — это животное. Да, внешне он напоминает паука, но он не имеет к ним никакого отношения. Он даже питается мхом. А Челюсти ему нужны чтобы защищаться. Пойдём.

Мы подошли к морде шестилапа и я протянул ему руку. Животное не укусило за неё, оно наоборот начало об нее тереться.

— Видишь, он очень любит нежность и ласку. Он не кусается, он хочет, чтобы его погладили. Не бойся, протяни руку, — предложил я, и Алина с осторожностью вытянула руку, при этом лицо отодвинула подальше и скривилась, ожидая подлянки со стороны шестилапа.

Шестилап сначала понюхал ее, а потом принялся тереться мордочкой с восемью глазами.

— У него такая мягкая шерсть, — удивилась она.

— И шерсть у него мягкая, и характер. Это скорее собака, чем паук, просто вид у него такой. В катакомбах подземелья ему проще выжить именно с таким видом, — объяснил я, а паук разве что не мурчал от удовольствия, потому что Алина стала гладить его двумя руками и даже слегка почёсывать.

— Ты прав. Он такой милый.

— Нам проехать, потом его ещё потискаешь.

Я объяснил это своей супруге для того чтобы она нас случайно не спалила. Нет ни одного дроу, который бы боялся шестилапов, и если бы кто-то увидел, что она их боится, это вызвало бы очень серьёзные подозрения, и тогда бы мне пришлось бы однозначно разносить весь город и двигаться к следующему. А так у нас есть шанс затеряться, а может даже и узнать о том, где находится выход на поверхность.

Вскоре показался вход в город. У чёрных эльфов города находились не в одной пещере, поскольку подобные пустоты могли обрушиться, если пространство будет достаточно большим. Поэтому городом считалась заселенная и изолированная сеть пещер, находящаяся в одном регионе. Эти пещеры соединялись друг с другом короткими тоннелями или вообще большим проходом.

Город, к которому мы вышли, с языка дроу переводится «Рубеж». Честно говоря, я так и не понял почему. То ли мы находимся где-то на окраине их королевства, то ли она когда-то тут была, а сейчас эльфы вырыли новые тоннели и построили новые города. В принципе этот вопрос меня сейчас волновал меньше всего.

Все тоннели, ведущие в город, были перекрыты тремя толстенными стенами, перегораживающими каждый тоннель полностью, но в каждой стене имелись огромные ворота.

Когда мы подъехали, никого у двери не было. На ночь… Хотя какая к херам тут ночь⁈ Здесь невозможно определить время суток, но существуют часы, когда чёрные эльфы бодрствуют и когда спят. Поэтому буду называть те восемь часов, на которые город закрывается, ночью.

В общем, на ночь ворота запирались, и вся охрана оставалась внутри. Я постучал, но мне никто не ответил, поэтому я достал кинжал и постучал его рукоятью по воротам.

— Кому там неймётся⁈ Закрыт город, не видно, что ли⁈ Сейчас выйду рожу начищу! — послышался голос охранника с той стороны и откинулось небольшое окошечко с решёткой, а после того, как в нём появилась чёрная морда охранника он застыл с открытым ртом.