|
И как тут не вспомнить великолепную повесть Чэда Оливера «Звезда над нами», герой которой завозит лошадей в доколумбову Америку, чтобы к моменту появления Кортеса всадники не казались тамошним индейцам сказочными чудовищами. На другой планете такое не только сошло бы с рук – великим прогрессором нарекли бы, орден на грудь повесили как спасителю целого народа от геноцида. А здесь? Соответствующие спецслужбы мигом спроворили киллера, который всей славной затее и положил конец. Причем герою даже до некоторой степени сочувствуя. Мол, оно, может, и не хуже бы получилось, только прошлое – оно наше, а потому – табу. Вмешательство в прошлое даже с самыми что ни на есть благими целями – никакое это не прогрессорство, это уже (термин, введенный в обиход английским фантастом Джоном Уиндемом) хроноклазм. Кстати, не потому ли Марк Твен запустил своего янки не в реальное, а в сказочное прошлое, что предчувствовал появление такой точки зрения?
Двойной стандарт, скажете? Не без того. И все-таки мы с замиранием сердца (если написано талантливо) или просто не без любопытства следим за приключениями очередных прогрессоров в очередной книге. Почему? В чем непреодолимое обаяние этого жанра? Только ли в щедрости душ героев, всегда готовых на подвиг во имя чистого альтруизма? Не помню уже, у кого читал я, как мальчишки тридцатых годов прошлого века по десятку раз бегали в кино смотреть «Чапаева» – все не умирала надежда, что в следующий раз герой, может быть, выплывет. По-моему, с прогрессорами то же самое. И у авторов, и у читателей не умирает надежда найти выход, преодолеть обреченность всех усилий, столь четко обозначенную еще Марком Твеном. И сегодня, прекрасно зная, что прогресс чаще всего приводит не к возможно большему счастью возможно большего числа людей, а к появлению бедуина с водородной бомбой, я все равно зачитываюсь книгами о прогрессорах. Подпитываю собственную пошатнувшуюся и почти уже безверную веру в позитивное знание и поступательное движение истории и вопреки всему верю, что Чапаев все-таки выплывет. И вдруг это случится в следующем ахмановском романе? Что же, ждать осталось недолго. А не повезет – можно и еще… Андрей БАЛАБУХА Примечания 1 ДПИ (терминология ФРИК) – движущий пассионарный импульс, оценивающий способность определенного народа к расширению территории обитания, росту численности, массовой миграции, созданию эффективной системы законов, боеспособного войска и т.д. Изменяется в пределах от нуля до ста, причем за сто принят ДПИ монгольских племен в эпоху Чингисхана. 2 Эстап или ЭСТП (терминология ФРИК) – элемент социального и технологического прогресса, внедряемый эмиссарами Фонда в примитивное общество. Например, таким элементом может быть идея о шарообразности мира или одомашнивании животных, способ выплавки стали или селекция сельскохозяйственных культур, проект паровой машины или ткацкого станка. 3 См. роман Михаила Ахманова «Далекий Сайкат» – вторую книгу о приключениях Ивара Тревельяна. 4 Войны Провал а – четыре войны с гуманоидами бино фаата, которые велись в двадцать втором – двадцать третьем веках; их название отражает тот факт, что битвы происходили в Провале, пустом пространстве, разделяющем два галактических Рукава: Рукав Ориона, где находится Земля, и Рукав Персея, в котором расположена звездная империя фаата. Точная хронология этих столкновений такова: // 2088 г. – вторжение корабля фаата в Солнечную систему и атака на Землю (закончилась уничтожением пришельцев);//2125 г. |
