— Белл, прошу, не гони меня. Позволь утешить тебя и успокоить. Мы сейчас нуждаемся друг в друге больше, чем когда-либо.

— Я не нуждаюсь в тебе, Кейси. Мне нужен только мой сын.

— Тогда скажи, что ты меня не хочешь, — потребовал он, снова и снова целуя ее в надежде, что эти поцелуи возвратят ее доверие к нему.

Белл от них теряла всякую способность рассуждать здраво. Ей казалось, что она попала в самый центр бури, — как говорят в таких случаях, в «око урагана», — и нет ей спасения. Но едва обретя способность свободно дышать, Белл все же овладела собой и сказала:

— Ты очень убедителен, Кейси, и все же убедителен недостаточно. — Она высвободилась из его объятий — это было самым трудным из всего, что ей довелось делать в жизни. — Я хочу, чтобы ты ушел. Мне необходимо кое-что предпринять в соответствии с моими планами и кое-кого повидать.

Кейси, нахмурившись, посмотрел на нее.

— Ты не предпримешь ничего неразумного?

Белл отвернулась, не в силах выдержать его взгляд.

— Я сделаю все, что должна, ради спасения Томми.

— Не предпринимай ничего, пока я не завершу переговоры с Макалистером. Обещай мне, Белл.

— Я ничего тебе не обещаю. Я сказала Ван Ю, что загляну к Наоми посмотреть, как он там устроился.

— Я ухожу, но обязательно вернусь. У меня есть кое-какие идеи насчет нашего дела. Если я тебе понадоблюсь, ты найдешь меня в гостинице «Прибрежная». Пошли кого-нибудь с запиской в случае чего.

Белл повернулась к нему спиной:

— Ты мне не понадобишься.

Она не оборачивалась, пока дверь с легким щелчком не закрылась за Кейси. Тогда Белл быстро обернулась, и глаза ее были полны слез.

Все могло обернуться по-другому, думала она с убийственной горечью. Если бы Кейси оказался таким, каким он проявил себя в начале их знакомства, она могла бы найти с ним свое счастье. Он ласкал ее так, будто любил по-настоящему, а оказалось, что она поддалась обаянию лжи. Белл коснулась пальцем губ, сохранивших вкус его поцелуев, единственный и неповторимый. Ее охватило жаром. Чтобы избавиться от этого ощущения, она так сильно и больно прикусила нижнюю губу, что на глазах у нее снова выступили слезы. Стараясь забыть о Кейси, она гнала от себя его образ.

Выйдя из номера, Белл направилась к «Салону наслаждений Наоми».

Хозяйка заведения встретила ее с распростертыми объятиями, со слезами на глазах.

— О, моя милая девочка, как я сожалею о Томми! Я отдала бы все, что имею, если бы это могло вернуть тебе твоего мальчика. Ты же знаешь, как я люблю этого маленького разбойника.

Белл ответила ей слабой улыбкой. Она была благодарна Наоми как матери. Пухленькая и привлекательная на свой особый лад, уже немолодая, Наоми воздерживалась от физических радостей и с выгодой для себя вела свое дело. Она была справедлива по отношению к девицам, и те относились к ней очень тепло. В доме было чисто, во всем соблюдался порядок. Заведение пользовалось исключительной популярностью.

— Наоми, я намерена либо вернуть себе Томми, либо умереть.

— Не говори таких ужасных вещей, радость моя, — остановила ее Наоми и увела в кухню. — Само собой, ты вернешь себе Томми. Поскольку этот знаменитый детектив на твоей стороне, ты не можешь проиграть.

— Не хочу ничего слышать о нем. Ты не знаешь его так, как знаю я. Тебе известно, что он мне лгал? Он же работал на моего свекра.

Они уселись возле кухонного стола, и Наоми налила Белл чашку чая, добавив в него немного виски.

— Выпей это, детка, и ты почувствуешь себя лучше. Уокер был здесь вчера, — продолжила Наоми. — Хотел узнать, как найти тебя.