— Господин лейтенант, а что он сжёг? Не шифровку же? Ну не похож он на тайного агента!

— Да какая ещё шифровка! — махнул рукой Зимник, распахнул дверцу и уселся за руль. — Наверняка наркотики были. Гашиш, опиум или кокаин. Его на медосвидетельствование сейчас отправят, может, что и прояснится.

Василь горестно вздохнул и кинул на меня укоризненный взгляд, но от упрёков воздержался. Я отвернулся. У самого на душе кошки скребли. Это ж надо было так опростоволоситься! Самую малость ведь не успел поганца скрутить! Самую малость опоздал!

По возвращении в комендатуру мы сдали оружие, а на выходе из караулки наткнулись на Борю и Митю.

— Как съездили, неудачники? — глумливо улыбнулся Остроух. — Мы-то, между прочим, диверсанта взяли!

— Ври больше, — коротко бросил в ответ Василь.

Я и вовсе ничего говорить не стал, памятуя о своём обещании старшине не лезть на рожон первым.

В столовой за стол неожиданно подсели Антон и Михей, изрядно тем самым удивив, поскольку помимо выезда на автодром с этой парочкой раньше не общался, да и там разве что перекинулся парой слов и только.

Приятели переглянулись, потом Антон чуть подался вперёд и негромко спросил:

— И не надоело тебе Борины выходки терпеть?

Вопрос немало удивил, я даже ложку отложил.

— А что такое?

Михей округлил глаза.

— Да он же цепляется постоянно! Гадости всякие говорит, да и вообще обнаглел до крайности!

— Собака лает, караван идёт, — пожал я плечами, но курсанты так вовсе не считали.

— Мы ему тёмную устроить решили, — поведал мне Антон. — Ты как — с нами?

Намять бока Остроуху хотелось чрезвычайно, вот только нарушать устав «по предварительному сговору организованной группой лиц» было идеей не из лучших, особенно за три недели до выпуска.

— Он вас заложит, угодите на гауптвахту и пропустите сдачу зачётов. Распределят в какую-нибудь тьмутаракань. А если перестараетесь, ещё и в неблагонадёжные угодите. Боря кабан здоровый — его гасить жёстко придётся.

Антон вздохнул и сказал:

— Ты-то Казимира… И ничего, служишь.

Я криво ухмыльнулся.

— Что я — Казимира? Думаете меня в тот раз не проверяли? Все кишки вымотали, пока в невиновности не убедились.

И вновь приятели переглянулись, на этот раз с откровенно кислым видом, поскольку аргумент я привёл просто железный. Уверен, что и Федя с Борей, пусть даже и знали о намерении товарища меня подстеречь, разуверились в реалистичности такого развития событий ещё в августе. О нашем конфликте все кругом знали — ясно и понятно, что не отработать эту версию следствие попросту не могло. А раз так, то к убийству я никоим образом не причастен.

— Да задрал этот боров, сил нет никаких терпеть! — пожаловался Михей. — Надо ему рога обломать!

— Знает, что Барчук всегда прикроет, вот и наглеет, — подтвердил Антон.

— Да тут осталось-то, — пожал я плечами и посоветовал: — Вы горячку не порите, обдумайте всё хорошенько. Что Боря говорит, как себя ведёт. Он же ещё и деньги собирает, так? Вот обо всём этом официально в письменном виде и заявите перед выпуском. Поквитаться Боренька уже не успеет, а ему самому с распределением серьёзную свинью подложите.

На этом разговор увял сам собой, и я вернулся к еде.

Увы, Барчука так просто не достать. Да и не хотелось — «так просто», на самом деле. Морду ему набить руки так и чесались, но пока — никак.

Ещё мне нисколько не хотелось идти в спортивный зал, но тут уж вариантов не было: переоделся, предупредил Василя, что вернусь нескоро, и потопал в зал.