— Если что — обращайся, — предупредил я, на том мы и разошлись.

Лев отправился в лабораторный корпус, а я проигнорировал гардероб и двинулся к служебному входу. Там на вахте наткнулся на отчаянно зевавшего Митю Жёлудя и оставил плащ с вещевым мешком, на занятия с собой взял только карандаши и пару тетрадей.

Первой парой у меня стояло «Введение в право», и на всём протяжении лекции я отчаянно боролся с сонливостью, периодически клевал носом и прилагал невообразимые усилия, лишь бы только удержать глаза открытыми. Всё бы ничего, вот только от лектора это не укрылось и что самое паршивое — он меня прекрасно знал.

Занятие вёл Илларион Валерианович Спас, старший советник надзорного дивизиона и ко всему прочему — магистр юриспруденции.

По окончании лекции я перехватил выразительный взгляд Илларион Валерианович и расценил его совершенно верно, задержался у дверей аудитории.

— Лекция показалась столь скучной, что было сложно удержаться от зевоты? — спросил старший советник, проходя мимо.

— Никак нет! — заявил я и поспешил за ним. — Просто не выспался. Такого больше не повторится!

— Уж потрудитесь, — заявил Илларион Валерианович. — Иначе ваше присутствие на моих занятиях станет нежелательным. Это ясно?

— Так точно!

— Очень хорошо.

Старший советник ушёл, а я с облегчением перевёл дух и отправился в буфет, но там царило столпотворение, напился воды у фонтанчика, да и только. Ещё перекинулся парой слов с Карлом и заметил Мишу Поповича — тот увлечённо беседовал с преподавателем, читавшим нам общую теории сверхэнергии, мешать им не стал. Отправился в лабораторный корпус.

На этот раз пришлось подниматься на третий этаж — именно там располагались кабинеты местного руководства. У заведующего первой лабораторией и его заместителя оказалась одна приёмная на двоих, вот в ней и расположился, сдав документы эффектной девице лет двадцати в нарядном платье с весьма смелым по институтским меркам вырезом декольте и очень уж броским макияжем.

Секретарша без промедления занесла бумаги в кабинет заместителя, и тут же обо мне позабыла. Сначала разбирала корреспонденцию, затем сделала два телефонных звонка, а после увлеклась беседой с заглянувшей в приёмную лаборанткой. Эта барышня поначалу не произвела на меня особого впечатления, но когда перегнулась через стол, дабы пошептаться с секретаршей, и задравшийся белый халатик приоткрыл подвязки чулок, я враз перестал сожалеть о впустую растрачиваемом тут времени.

— Да нет же! — произнесла секретарша, картинно закатив подведённые глазки. — Приказа ещё не было, но вопрос о назначении уже решён. Мне Иришка по секрету шепнула, что его на подпись самому принесли.

— Он и вправду пять лет в Айле прожил?

— Три.

— Симпатичный? — уточнила лаборантка и тут же прыснула от смеха, прикрыв рот ладошкой. — То-то ты принарядилась!

Задребезжал телефонный аппарат, секретарша сняла трубку и указала мне на дверь.

— Проходи.

В кабинете за погребённым под бумагами рабочим столом восседал грузный господин с глубокой залысиной и покрытым испариной лицом. Вид он имел нездоровый — то и вправду был болен, то ли неважно себя чувствовал из-за жары. Не иначе были на полную открыты вентили батарей центрального отопления, и я порадовался, что оставил плащ в приёмной, ну а затем меня огорошили неожиданным вопросом:

— Ну и чего вы, собственно, от нас хотите, молодой человек?

Я несколько даже потерялся, но тут же взял себя в руки и заявил:

— Выйти на пик витка.

— С тридцать второго румба? — скептически хмыкнул заместитель заведующего.