— О Боже… — пробормотала Дженни. — Не могу поверить, что мы создали себе столько проблем.

— Создавать себе проблемы — это свойственно человеку, — констатировал Кейн.

— А других новостей у тебя нет, дорогая Дженни? — поинтересовалась Эйприл.

Дженни весело рассмеялась:

— Думаю, что о моих лучших новостях ты уже догадалась, тетушка.

Эйприл кивнула:

— Да, конечно. И я очень за тебя рада. Мы устроим замечательную свадьбу. А венчание состоится в методистской церкви. Я сошью тебе свадебный наряд, и мы пригласим на торжество весь Бракстон! Я уже начала составлять список гостей и позволила себе вольность — включила в список мистера Маклинтока. Надеюсь, вы не возражаете, мистер Рэнсом? Он очень мне помог и проявил большую заинтересованность в судьбе Дженни.

На губах Кейна заиграла улыбка.

— Я совершенно не возражаю, миссис Картер. Эйприл просияла:

— Вот и хорошо! Праздник у нас получится на славу! Вы знаете, что в Бракстоне особенно нечего делать, так что можно не сомневаться, что весь город откликнется. Мы устроим прием вроде тех, что устраивали в Миссури, когда я была еще маленькой девочкой.

— Может, ты против? — спросила Дженни у Кейна уже вечером, когда они пошли прогуляться по тихим улицам.

— Отнюдь. Мужчина женится впервые всего один раз, так что я надеюсь, что смогу это пережить.

Дженни рассмеялась:

— Ох, страдалец!

— Конечно. — Кейн обнял Дженни за талию, привлек к себе и прошептал ей на ухо: — Почему-то закаты в Техасе красивее, чем где бы то ни было.

Дженни прильнула нему, устремив взор на равнину, протянувшуюся до самого горизонта, где в сиянии волшебных красок садилось солнце. Небо светилось розовыми, желтыми, пурпурными и темно-синими полосами. Воздух, обтекая их легкими волнами, казался свежим и прозрачным. На город медленно опускалась ночь. На небе, в мерцании серебристого света, появлялись звезды, а на востоке начала свой неторопливый восход луна.

— Увы, это не Денвер, — посетовала Дженни со вздохом.

Кейн рассмеялся и спросил:

— А ты скучаешь по Денверу? Дженни покачала головой:

— Нет-нет, ведь здесь, в Бракстоне, мой дом. — Немного помолчав, она спросила: — После женитьбы ты намерен остаться с техасскими рейнджерами? Что ж, я не стану возражать. Хотя, вероятно, не очень хорошо, что ты будешь подолгу находиться в разъездах, а я буду нервничать из-за этого.

Кейн еще крепче обнял ее и с ласковой улыбкой проговорил:

— Не беспокойся, дорогая. Если я останусь с рейнджерами, мы что-нибудь придумаем. Но должен признаться: мне и в самом деле чрезвычайно понравилось заниматься фотографией. Мак Броуди — это тот старик, которого убил Доусон, — говорил мне, что она западет мне в душу. И он оказался прав. Есть что-то завораживающее в том, чтобы запечатлевать образы на бумаге — я имею в виду не только детей и преступников. Горы, например, или какие-нибудь красивые места. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

Дженни улыбнулась:

— Конечно, понимаю. И думаю, что тебе именно этим и нужно заняться, Кейн. Большинство людей никогда не смогут увидеть этих красот, если ты не покажешь их им с помощью своего искусства.

— А как насчет Гилберта и Пруитта? — спросил Кейн с усмешкой.

Дженни рассмеялась:

— Как же им тогда удалось нас выследить?!

— Какая наглость! Просить у нас еще один экземпляр снимка!

— Но ты выполнил их просьбу?

У меня с собой снимка не было, но я пообещал Гилберту, что непременно пришлю ему копию.