[Само собой,] — согласился Влад. — [Они давно это выяснили.]

«Значит, мой сарказм не слишком убедит их. Нужно выдумать легенду, объяснение тому, что произошло в том Рейде».

[Нужно будет,] — Влад снова не спорил. — [Странно, что ты не сделал этого давно.]

«Если бы ты не устраивал там шоу со спецэффектами — то и делать бы ничего не пришлось», — хмуро заметил Олег. — «Неужели у тебя, существа с полубожественными, по меркам нашего мира, способностями не было других вариантов «вербовки» своего аватака?»

[Если бы я избрал другой способ,] — ответ Влада был насквозь пропитан лёгкой насмешкой — не снисходительной, но ироничной, — [то и аватар у меня был бы сейчас другой. Тебе ли жаловаться?]

— Вот что я думаю, — мысленные дебаты Олега с его чердачным жильцом прервал сухой и нервный голос Алины, по которому очень отчётливо было видно, как давно она не спала. — Если это содержалось в кабинете Ларина — то есть там, где он имел к этому сейфу прямой и постоянный доступ.

— Да, — кивнул Кирилл. — Можешь не продолжать. Сейчас ты скажешь, что сейф, при этом был спрятан и укреплён, а значит, в нём лежит что-то очень важное, и спросишь, не совершаем ли мы ошибки, открывая это здесь и сейчас…

— Какой ошибки? — Щергальский вошёл обратно в помещение, держа в руках приборчик, похожий на клеевой пистолет или что-то подобное. — Мы с вами союзники, помните? Вы всё ещё мыслите старыми категориями, агент Соболь.

— Старыми? — Алина поглядела на него с усталостью и откровенной неприязнью. — С каких пор категории порядка и мира устарели? Я не перешла в стан анархистов, не затеваю революцию, не предала свои идеалы, ради которых вообще пошла служить в ДМК.

— Да, да, — кивнул Щергальский. — Вы лишь сражаетесь против обезумевших фанатиков, захвативших власть. «Когда несправедливость становится законом, сопротивление становится обязанностью», Томас Джефферсон. Вот только с чего вы решили, агент Соболь, что мы — «Свершение» — относимся к анархистам или террористам? Потому что так сказали обезумевшие фанатики?

Алина распахнула было рот, но не произнесла ни звука, а только поглядела на Кирилла с Антоном. Те переглянулись. Кирилл пожал плечами.

— Не смотри на меня, — отмахнулся Антон. — Если уж ты так рьяно отстаиваешь своё право быть главной в команде, то вот и принимай решения сама.

— Я не отказываюсь от союза, — Алина снова поглядела на Щергальского. — Но всё же я не доверяю вам в той степени, чтобы доверить вам то, что может оказаться стратегическими планами лидера «Элиты» или правительственной секретной информацией.

— Помимо всего прочего, — невинным тоном заметил Щергальский, — вы сейчас находитесь на нашей территории. Если вы начнёте диктовать свои условия, это едва ли укрепит наш молодой и ещё шаткий союз.

«Ох…» — мысленно пробормотал Олег. — «Ненавижу политику. Но, кажется, придётся вмешаться».

Он выразительно прокашлялся — так, что все поглядели на него — и уточнил:

— Господа союзники, я правильно понимаю, что вы сейчас на полном серьёзе пытаетесь поделить добытый мной трофей?

Антон хмыкнул в кулак; вся эта ситуация, похоже, страшно его смешила. Кирилл молчал, но выглядел напряжённым — то ли готовился пустить в ход свои умения Убийцы для того, чтобы отбить сейф, то ли раздумывал, не придётся ли задействовать их, если «Свершение» решит сделать то же самое.