Однако систему сброса бомб все равно следовало проверить. В этой модели дирижабля она запитана от сферы чистейшей эссенции, как и все остальные системы на судне. В будущем появятся еще и два места для наводчиков с автоматическими пушками: в пока что пустом помещении под кабиной, и еще одном над грузовым отсеком. Сейчас там сплошное стекло, но уже в следующем запуске оно будет открываться.

— Ну что, ваше величество, берем максимальную высоту? — спросил Халмагар, и, не дожидаясь ответа, утопил в панель одну из множества ручек перед собой.

Дирижабль чихнул, за нами остался след выпущенного излишка генерируемого маной газа, и мы резко поднялись выше облаков. Клочья бело-серой ваты поползли во все стороны от нас. Мир внизу стал еще меньше, людей теперь вообще не рассмотреть. Зато Мидиан развернулся как на ладони.

Гондола чуть накренилась вперед – капитан вновь дергал свои рычаги, не оглядываясь на меня. Впрочем, дело свое Халагмар знает, так что о дворфе я совершенно не переживал.

— Сейчас тряхнет, ваше величество! — предупредил меня капитан, поворачивая очередной механизм.

Резкий противный лязг сообщил, что что-то пошло не так. Дворф цокнул языком, почесал гладко выбритый подбородок, и только теперь оторвался от своих приборов.

— Недоработка, — сообщил Халмагар. — Бомбу бросать нельзя – створки не раскрылись. Считайте, мы только что погибли – система сброса отработала штатно. Но, сами понимаете, люк не открылся, значит, бомба сейчас должна была рвануть, ударившись об них. Этот звук – удар пальцев захвата об дверцы люка.

С учетом, чем наши бомбы должны быть заряжены по протоколу, говорил Халмагар истинную правду. Малейшая неосторожность, и взрывная смесь сожжет все вокруг в радиусе двухсот метров. То есть вся гондола и часть начиненного газом баллона испарится в миг.

— Согласен, плохой исход, — кивнул я. — Попробуй теперь их закрыть.

Капитан выполнил приказ, вернув механизм в исходное положение. Недовольно крякнув, дворф потер подбородок.

— И обратно никак, ваше величество, — отрапортовал Халмагар. — Похоже, совсем плохо у наших инженеров с мозгами. А если бы я полетел с грузом? От нас бы сейчас даже пылинки бы не осталось.

— Следи за управлением, я схожу посмотрю собственными глазами, — распорядился я, и покинул кабину.

Основная часть свободного пространства предполагалась под хранение бомб и снарядов для автоматических пушек. Но сейчас здесь было пусто, лишь свисающая с потолка механическая рука легонько раскачивалась, вернувшись на свое место. От люка меня отделяло буквально двадцать метров свободного пространства.

Створки действительно застряли, однако, окинув их взглядом, я не смог найти причину поломки. Осторожно приблизившись к люку, почувствовал, как воздух вытягивается наружу. Пришлось схватиться за стойку пустующего бомбохранилища, чтобы не вылететь в небо вместо снаряда.

Халмагар что-то бурчал из кабины, но я ни слова не разобрал – мешал ветер, свистящий в моем голом черепе. Оставалось лишь закончить осмотр и вернуться в кабину.

Вытащив посох, я ударил им ближайшую створку, прилагая все свои невеликие силы. Люк не открылся, дверца просто вылетела наружу, оставив болтаться обнаженное крепление.

— Какого...

Меня мгновенно выдернуло из гондолы на свежий воздух, едва успел перевернуть посох. Палка легла пяткой и навершием на края люка, и я, болтаясь на одной руке, договорил:

— ...хрена?!

Внизу простирался Некрополь. С такой высоты я мог прекрасно разглядеть его территорию, и охватить практически одним взглядом. На секунду закралась мысль, что лететь вместе с капитаном стоило только ради того, чтобы вот так взглянуть на свою страну.

Однако следовало возвращаться и придумать, что делать с открытым люком.