Все моряки получали стандартное недельное довольствие в размере 1000 золотых или 100 золов. На эти деньги можно было как следует шикануть на камбузе, докупая помимо государственной порции дополнительные котлеты, сладости, сигареты или выпивку.

Во время боевых действий гонорар моряка удваивался, но только в сутки, когда эти бои были. Так что визит на архипелаг принес всем командам дредноутов только двойную порцию суточных денег.

Старшие по званию также дотировались из казны Айнзама. Шаг повышения жалования составлял всего 10 зол, потому разница в доходах между командой была совсем крохотной. Офицеры начинали сразу с 2 500 золотых, и у них разница друг с другом составляла сразу 100 золов.

Обнаружив в своей каюте колоду карт, я, разумеется, предположил, что досуг Неверкома и Айнзама отличается: у нас в ходу больше были кости. С помощью приставленного ко мне Уиллоуби, быстро убедился, что играют моряки в обычный покер, а не в какой-то мудреный гвинт. Раздеть большую часть команды до трусов было уже делом техники.

Разумеется, играть офицерам против моряков запрещал устав. Однако мое появление резко изменило расклад, ведь теперь команда действовала против условного врага, так что было даже почетно обыграть чужого короля, пусть и опустошив попутно карманы сослуживцев.

Так что к концу нашего путешествия через туман единственными, у кого оставались деньги, были я, шулер Уиллоуби и сам лейтенант Грахэйм. Не несущие службу матросы приходили посмотреть за игрой и поддержать своих.

Из ситуации с картами, я вынес главное: айнзамовцы следуют не духу закона, а его букве. Уже только это давало пищу для ума и простор фантазии. Однако я пока что не спешил выстраивать стратегию поведения, ограничиваясь исключительно сбором информации.

— У вас много золота, — подтвердил лейтенант, тасуя свои карты в руке, пока мы с Уиллоуби поддерживали его ставку. — Но для свободного обращения бумажных банкнот нужно иметь четкую и, главное, повсеместную структуру. Наши деньги котируются на всем континенте. Можете вы, ваше величество, утверждать также о своем королевстве?

— Нет, — признался я, повышая ставку еще на двадцать золотых одной банкнотой. — Однако это лишь следствие. На самом деле я бы мог организовать подобное, просто, честно говоря, не подумал. А ведь бумага вместо монет – первый шаг к прекращению привязки валюты к реальному металлу.

Уиллоуби вздохнул, принимая очередное повышение с таким видом, будто это не у него лежит треть всех денег с корабля.

— Кто же станет пользоваться деньгами без золотого обеспечения? — хмыкнул он. — Я вот могу в любой момент поменять бумагу на металл. Хоть по весу, хоть в монетах. А если нет обеспечения?

Я усмехнулся, в уме уже достраивая картину. Банки, печать денег в неограниченных количествах – если подойти к этой системе с умом, никакое золото уже не нужно будет. Да, оно генерируется системой, и его вроде как хватает на минимальные нужды. Однако с точки зрения государства монет уже слишком мало. Будь у нас свободный доступ к печати валюты, мы бы пароходы строили один за другим, не оглядываясь на имеющиеся монеты в казне.

Но, к сожалению, я уже ничего не могу с этим поделать. Стоит мне уйти с парохода, в том числе и через самоубийство, лейтенант просто развернется обратно и снова пойдет на приступ, а вот возможность путешествовать с комфортом явно окажется отрезана. Передать сообщение мне просто некому – не работает здесь связь через систему. Кроме того, на проведение подобной реформы уйдет хорошо если полгода, а такого запаса времени нам никто уже не даст.

— Если никто не станет обналичивать бумаги, превращая их в золото по эквиваленту, — начал описание уже опробованной в реальности схемы я, — в один хороший день окажется, что бумаг на руках у населения больше, чем золота в казне.