Патер поправил очки и изучил инфопланшет, который Гаунт ему протянул.

— Хм… вполне очевидно, я полагаю. Вы ссылаетесь на Эдикт 4368б Имперского Комиссариата. УКВГ этому не обрадуется. Тарриан лично вас за это возненавидит.

— Это едва ли испортит наши текущие отношения.

— Бвелт? В чем дело? Ты кривляешься, как дурак или как человек с метеоризмом.

— 4378б, адвокат. Эдикт 4378б, — голос Бвелта был не громче шепота.

— Именно, — сказал Патер, проигнорировав исправление и снова уставившись в инфопланшеты. — Дело может дойти до суда. У Тарриана есть скверное обыкновение протягивать дела через все процедуры, даже если провал очевиден. Он находит некое удовольствие в продлении агонии.

— Я хочу, чтобы ему швырнули в лицо ситуацию на фронте. Мы не можем обходиться без Гризмунда ни минутой дольше. В ближайшие несколько дней будущее улья будет зависеть от его танкистов.

— Запутанная ситуация. Но Эдикт хорошо представлен прецедентами. Краткое слушанье, возможно, состоится завтра утром, и мы выбьем почву из-под ног УКВГ. — Патер посмотрел на Гаунта. — Я получу от этого удовольствие. УКВГ мнило себя выше Имперского Закона много лет. Обеспечить честную правовую систему в улье было почти невозможно. Опираясь на ваш авторитет, мы можем победить.

— Хорошо. Мы, по крайней мере, должны быть уверены, что УКВГ не сможет бесчинствовать дальше. Сколько бы они ни спорили, они знают, что на трибунале должен присутствовать имперский комиссар.

— Именно. Даже если они и станут настаивать на собственном суде, мы все равно можем задерживать их, пока вы отказываетесь присутствовать. Тогда… Бвелт? Ты опять корчишь рожи! Что теперь?

Бвелт помолчал и затем заговорил, очень тщательно подбирая слова.

— Трибунал… уже начался. Вы велели изучить всю информацию, относящуюся к делу, прежде чем идти сюда, и этот факт внесен в юридическую повестку дел.

— Что?

— Он-н-ни начали… потому что у них есть имперский комиссар. Комиссар Каул согласился представлять интересы Империума и…

Отборная ругань Гаунта заставила Бвелта умолкнуть, а старика вскочить. Натягивая кожанку, фуражку и портупею, Гаунт выдал красочную и очень выразительную тираду, описавшую, что он сделает с Таррианом, Каулом и всем УКВГ — в очень кратких и всем понятных выражениях.

— За мной! Быстро! — бросил он адвокату и его дрожащему клерку, а затем вылетел из комнаты.

На восточном конце улья небо горело. Из наружной тьмы, с речного берега враг засыпал снарядами адамантиевую Куртину и крепость на Хасском восточном, уже почти разгромленные минами.

Варл, спотыкаясь, пробивался сквозь шквальный огонь, пытаясь перегруппировать своих людей и спустить их в глубокие бункеры под стеной. Зойканские штурмовики были повсюду. Защитников было слишком мало. Варл пытался воксировать Штабу домов или командованию Танитского Первого, но энергетический фон от бомбардировок глушил частоты.

С ним было где-то двадцать человек, в основном Призраки, но также и роанцы с вервунцами, и он погнал их с башни в подвалы форта. На каменных стенах выступил конденсат из-за жара на горящих верхних этажах. Штукатурка трескалась и осыпалась, воздух, горячий, как в печи, обжигал легкие. В какой-то момент снаряд пробил стену коридора в двадцати метрах позади и вылетел через противоположную стену, войдя в камень, как нож в масло.