Для начала следователь решил побеседовать с главным врачом больницы, Александром Владимировичем Афониным, крупным специалистом, защитившим кандидатскую диссертацию по теме: «Патологическая направленность сексуального влечения и искажение форм его реализации».

Главврач, нервный толстый старик с большой неряшливой лысиной и периодически подергивающимся левым веком, принял следователя у себя в кабинете на третьем этаже.

– Маньяками, значит, интересуетесь, молодой человек? – отрывисто спросил он, теребя дрожащими пальцами дужку очков. – При чем здесь мои пациенты?

– Видите ли, Александр Владимирович, вы считаетесь большим специалистом...

– Не считаюсь, а являюсь! – резко перебил старик.

– Да, да, конечно! Поэтому я и хотел узнать у вас побольше о...

– ...сексуальных извращениях! – закончил Афонин. – Какие именно вас интересуют? Скопофилия? Фетишизм? Зоофилия? Некрофилия? Садизм?..

– Садизм вперемешку с некрофилией, – вежливо ответил Красиков. – По предварительному заключению судебно-медицинского эксперта, девочку изнасиловали уже после смерти.

– Гм, гм, интересненько! – прищурился Александр Владимирович и вдруг забубнил как на лекции: – Садизм чаще всего наблюдается у патологически возбудимых лиц, отличающихся раздражительностью, импульсивностью, злобностью... Если в клинической карте психического заболевания есть грубая интеллектуальная и эмоциональная дефицитарность, то возможна некрофилия, которая переходит в некросадизм в форме надругательства над трупом...

Афонин явно увлекся: брызгал слюной, размахивал руками, спорил с несуществующими оппонентами, поминутно ссылаясь на труды зарубежных и отечественных светил психиатрии. Через полчаса терпеливо слушающий следователь почувствовал, что начинает сходить с ума.

– Большое спасибо, Александр Васильевич! – прервал он разгорячившегося старика. – Вы нам очень помогли, а теперь мне нужно ознакомиться с делами больных...

– Пожалуйста, – сердито буркнул разом остывший главврач. – Всё знакомитесь, ознакомляетесь, а сбежавшего пациента кто ловить будет?

– Что?!! – подскочил на месте Красиков.

– Вот-вот, даже не слышали, защитнички!

Спустя десять минут следователь жадно листал пухлую папку, внутренне трепеща от восторга. Вот он, маньяк, далеко ходить не надо...

...Больной Колесников Анатолий Николаевич, 54 года. Диагноз: шизофрения, параноидная форма, осложненная алкоголизмом. Болен с 28 лет. С 38 лет злоупотребляет алкоголем. В клинической картине: паранойяльная и параноидная симптоматика с идеями преследования, отравления, ревности. Иногда при засыпании в глазах появляются летящие головастики и сперматозоиды. Видения сопровождаются внезапно возникшей мыслью об импотенции. Встает, включает свет, долго не проходит чувство огорчения. Наряду с этим наблюдаются признаки органического снижения интеллекта. Раздражителен, легко выходит из себя...

Следователь мысленно поздравил себя с удачей. Злодей найден! Остальное – дело техники. Объявить розыск, разослать по городским отделениям милиции фотографии преступника. Никуда не денется, голубчик!

Анатолий Николаевич застонал. Рвотные спазмы скручивали пустой желудок острой болью. Промучившись минут пять, он почувствовал некоторое облегчение и, тяжело дыша, прислонился спиной к холодной кирпичной стене. Остатками разума Колесников понимал, что долго так не протянет: голод и начинающееся воспаление легких быстро сведут его в могилу, однако Анатолий Николаевич не согласился бы покинуть этот подвал ни за что на свете. Только здесь он чувствовал себя в относительной безопасности, только здесь замолчали наконец «голоса», которые и стали причиной бегства Колесникова из больницы.