С этими словами он достал из внутреннего кармана «косухи» блеснувшую никелем фляжку, поболтал в воздухе:

– Хочешь?

– Я за рулем, дурочка.

– Понятно.

Валентина убрал флягу обратно.

– Ну, а где наш клиент?

– Клиентка, – поправил любовника Макс. – Щас будет. Слада! Фью-фью-фью!

Спустя несколько секунд дворняга выглянула из гаража. Пасть собаки была открыта, она тяжело и прерывисто дышала.

– Что на этот раз? – вполголоса спросил Валентина.

– Иниазол, – отозвался Макс.

На худое лицо Валентины легла тень озабоченности.

– А метапромидол давал? – задал он вопрос. – Это противорвотное средство. Иначе она все выблюет.

Макс покачал головой.

– Пусть блюет, – сказал он спокойно. – Куда она денется?

Видя, что собака не собирается покидать гараж, парень направился к ней.

– Надень перчатки, милый, – крикнул вслед Валентина, но Макс уже тащил псину наружу. Слада вяло упиралась, жалобно поскуливая, но молодой человек без труда справился с беременной собакой. Швырнув ее возле ящика, он достал смартфон, нажав на ярлычок «камера».

– Рано, – заметил Валентина. – Еще минут десять.

Собака молча смотрела на парней, из приоткрытой пасти безостановочно капала слюна, образовывая на земле мутные лужицы. По грязному телу животного волна за волной пробегала крупная дрожь.

– Еще есть классная штука, делизалис называется, – снова заговорил Валентина. – Надо попробовать как-нибудь…

Слада жалобно тявкнула, и они весело рассмеялись, словно услышав остроумную шутку. В прозрачных глазах животного застыл недоуменный страх, который постепенно вытесняла боль. С огромным трудом собаке удалось встать, разбухший живот тянуло вниз. Псина попыталась сделать несколько шагов, но ее занесло влево, и она, не удержавшись, завалилась на бок.

– Притащи ее обратно, – велел Макс, держа перед собой камеру.

Валентина скорчил рожицу.

– Максик, она такая грязная, – поморщился гей.

– Давай, давай. Вечером я тебя отмою.

С огромной неохотой Валентина напялил на руки кожаные перчатки с обрезанными пальцами и подошел к дрожащей собаке.

– Бедненькая, – вздохнул гей. – А щенята твои, наверное, вкусные? Отдашь их мне?

Он наклонился и, ухватив собаку за обрубок хвоста, не без усилий поволок ее к Максу. Слада взвизгнула, дрыгая лапами. Ее глаза начали затягиваться молочной пленкой, облезлые бока раздувались, словно кузнечные мехи, из глотки доносились клокочущие звуки, как если бы там закипал чайник.

– Я гляжу, ты возбудился, – вкрадчиво произнес Валентина, плотоядно глядя на джинсы Макса. Туда, где выпячивался упругий бугорок. – Хочешь, мы сделаем это здесь? Прямо тут, среди разбитых бутылок и собачьего дерьма?!

Он шагнул к Максу, нежно погладив паховую область любовника.

– Если ты брезгуешь, я могу тебе отсосать, – жарко прошептал он, обдавая Макса запахом виски с колой. – Хочешь?

Макс поднялся с ящика, и Валентина принялся торопливо расстегивать ему ремень. Собака продолжала испуганно поскуливать, истекая слюной.

– Ты хорошо стряхиваешь? – вдруг спросил Валентина, с подозрением разглядывая расплывшееся пятнышко на трусах Макса. – Не люблю, когда письками пахнет… Надо тщательно мыть свой перчик после туалета…

– Ага, – хмыкнул Макс. – Так и вижу картину, я в институте иду в сортир, после чего начинаю полоскать в раковине свой х… Особенно весело будет, если при этом в качестве свидетелей будет какой-нибудь препод.