|
Сварила борщ, пообедала… Даже Фраму перепала мозговая косточка, и он грыз ее тихо в своем углу, нежно обнимая лапами. Казалось бы, жизнь наладилась, но с работой что делать? Где ее искать? И впрямь, что ли, придется к Наташке в больницу санитаркой устраиваться? Можно бы, но… От одного слова «больница» бросало в дрожь. Так и представлялось, как идет она по коридору с чужим судном, а навстречу ей – счастливо улыбающаяся Наташка. Мол, да, правильно все… Это твоя судьба, сестрица, это все, на что ты способна, другого не жди.
Фу. Не надо даже думать об этом. Надо в другую сторону мысли направить. А может… Да, чем черт не шутит, может, у ночного знакомого про работу спросить? А что? Наверняка ему в новый филиал кто-то требуется, и даже без опыта… Вдруг и ей местечко найдется? По блату? Или неловко спрашивать? А почему, собственно, неловко? Да, надо спросить… В шесть часов пришел Толик – Лиза узнала в прихожей его осторожные шаги. Толик всегда ходил крадучись, будто боялся кого-то разбудить. Вскоре он постучал к ней в комнату, сунулся в приоткрытую дверь: – Добрый вечер, Лиза. Извини за беспокойство, я спросить хотел. Там супчик на плите – это наш или ваш? – Да какая разница, Толик! Ешь, если хочешь. – Ага, спасибо. Ушел, оставив после себя противное ощущение жлобства. Надо же – чей супчик, наш или ваш… Ну как, как в подобных условиях жить можно? Ведь живут люди большими семьями и не опускаются до такого… И даже в малых семьях не опускаются! Наоборот. Вон, Юкка с матерью – и ссорятся, и обижаются друг на друга, но чтобы еду делить. И представить такое невозможно. А дальше вечер покатился по установленному сценарию. Пришла Наташка, принялась ворчать на Толика, да так громко, что фрагменты семейной разборки долетали в ее комнату: – …Что, подождать нельзя было, когда я с работы приду и суп сварю? Договаривались же – едим только свое! – Наташ, да я голодный пришел… Заглянул в холодильник, а там супа не было, один бульон… А от кастрюли на плите так пахло вкусно. – И ничего, и подождал бы, не умер. – Но Лиза сказала… – А что, Лиза для тебя нынче большой авторитет? Она вообще здесь никто, твоя Лиза! – Ну почему же, Наташ, моя-то? Она не моя… – А хотелось бы, да? Что я, не вижу, как ты на нее пялишься? Лиза поморщилась, чувствуя, как поднимается внутри раздражение. Нет, больше невозможно это слушать! – Фрам… Пойдем гулять, а? Ты как себя чувствуешь? Силы есть? Пес подскочил с места, завилял хвостом, преданно глядя в глаза: как скажешь, дорогая хозяйка, я для тебя на все готов. – А после двенадцати еще раз выйдем, ладно? Помнишь, я тому дядьке обещала? Фрам улыбнулся, соглашаясь. Лиза прислушалась к его дыханию, вздохнула тревожно. Нехорошее было дыхание, тяжелое, прерывистое. Не успел, бедняга, оправиться после болезни, а она гоняет его туда-сюда… Но избежать столкновения с Наташкой в этот вечер все равно не получилось. Хотя они с Фрамом пришли с прогулки в десятом часу – Наташке давно полагалось быть в своей комнате, пялиться в очередной сериал. Может, этим вечером сериал отменили? И Наташка, и Толик, и даже мама… все на кухне тусовались. – Лиза, зайди! – выглянула в прихожую Наташка, когда она отстегивала поводок. Вроде голос был у Наташки относительно нормальный. Вроде ничего не предвещало. Фрам потрусил в комнату, послушно исполняя команду «место», Лиза зашла на кухню, села за общий стол. Мама пила чай, Толик читал газету, Наташка перебирала гречневую крупу. Идиллия, семейная. – Ну что, работу искала? – тихо спросила Наташка, раскатывая пухлыми пальцами по столу гречневые крупинки. |
