Изменить размер шрифта - +
Мадонна (ее изваяние), отштукатуренная и покрашенная, обливает слезами форменную одежду полицейского, которому поручено охранять ее; каменная рука дает благословение; гигантский серебряный крест появляется из ниоткуда, проплывая над толпой удивленных прихожан.

Если все это и есть знамения чудотворного, то что такое само чудотворное? Когда что-то несомненно неживое проявляет признаки жизни или когда законы гравитации перестают оказывать свое воздействие на земные предметы, мы чувствуем, что не можем объяснить подобные явления с помощью законов физики, и приходим в замешательство. Но сегодня даже с помощью несложной техники можно достичь удивительных результатов, которые поразят простодушную аудиторию, так, может, чудо – это то, что временно приостанавливает действие законов природы? Мы могли бы предположить такое, если бы в совершенстве знали эти законы, но увы…

Как бы мы ни называли таинственное, это каждое новое явление только множит и без того поистине бесконечный ряд человеческих предрассудков.

Но чудеса разрушают предрассудки и консервативные идеи. Чудеса – так уж повелось – должны существовать вопреки здравому смыслу и логике. Поэтому они становятся камнем преткновения, о который могут разбиться наши устоявшиеся концепции мироздания. Где-то за этой неопределенностью и опасениями скрываются непознанные силы, которых мы боимся, а может, желаем.

 

ЗНАМЕНИЕ ПОБЕДЫ

 

Видения креста в небе стали довольно распространенными для христианской религии с момента ее принятия Европой.

В 312 году титула римского императора домогались два претендента: Максентий, который правил с 306 года, и Константин, человек с царственными родственными связями, которого его армия провозгласила истинным императором.

Накануне решающего сражения Константин и его войско увидели в небе огромный крест, что означало, как гласила легенда, «In Hos Signo Vinces» («И это будет знамение твоей победы»). Той же ночью Константину во сне явился Христос и повелел ему принять крест в качестве своей эмблемы. Утром Константин приказал своим воинам выгравировать христианскую монограмму (греческие буквы «кси» и «ро») на своих щитах.

В последовавшем сражении у Мильвианского моста через реку Тибр близ Рима Максентий был побежден. Константин стал императором и вошел в историю как Константин Великий.

В 313 году, вскоре после победы у Мильвианского моста, Константин издал Миланский эдикт, отменив законы, по которым до этого преследовались христиане, предоставил им религиозную свободу и гражданские права и вернул конфискованное во время гонений на них имущество.

 

КРЕСТ НАД ГОЛГОФОЙ

 

В 351 году епископ Сирил (позднее святой Кирилл) писал императору Константину II:

«И в эти святые дни Троицы, в майский нон (7 мая), около третьего часа огромный светящийся крест появился в небе над святой горой Голгофой, столь великий, что доходил до Оливковой горы и был видим совершенно ясно не одним или двумя, а всеми жителями города (Иерусалима). Крест этот не явился, как иные могут вообразить, игрой воображения, в этом случае он быстро исчез бы, однако он был виден на протяжении нескольких часов, и его сияние было ярче лучей солнца… И так весь народ, охваченный и радостью и трепетом при виде небесного знамения, собрался в церкви, стар и млад, мужчины и женщины, даже служанки, местные и пришлые, христиане и идолопоклонники, и все они в один голос вознесли хвалу Господу нашему Иисусу Христу, Сыну Божьему, чудотворцу».

 

ВОЗВЕЛИЧЕНИЕ СВЯТОГО ФРАНЦИСКА

 

После того как святой Франциск получил стигматы на горе Альверна в 1224 году, он иногда разрешал монаху брату Лео навещать его. То, что увидел монах, описано в книге «Цветочки святого Франциска». Вот отрывок из нее:

«И с этого часа вышеупомянутый брат Лео, отличавшийся чистотой помыслов и высокими принципами, начал наблюдать за жизнью святого Франциска: и за свою непорочность он был вознагражден великой милостью много раз видеть святого Франциска вознесенным с земли, однажды на высоту до трех локтей, в другой раз на четыре локтя, а в третий раз – на высоту букового дерева: а однажды он наблюдал его вознесенным так высоко, всего окруженного сиянием, что он едва мог видеть его.

Быстрый переход