Ца долго думал, а потом спросил:

— Хвосты у них есть?

— Нет, у них большие уши и спят они вниз головой! — внес уточнения котенок и Ца облегченно вздохнул:

— Летучие мыши! Это хорошо! Они нам помогут! Подведем итог: ты, я, Гра, Ш-ш-ш и, пожалуй все! Маловато… Для выполнения моего плана нужен еще хотя бы один боец!

— А как ты узнаешь, Ца, кто боец, а кто нет? — спросил Мурр.

— Потрогай свои клыки, маленький Мурр, посмотри на свои когти. По этим признакам и определяют бойцов. Запомни это! А теперь твое первое задание: ты должен найти союзника — настоящего воина, который помог бы нам в нашей войне. Как только ты это сделаешь, мы соберем всех под Большим Лопухом и я поведаю вам свой план, а пока ни слова обо мне, если крысы пронюхают что-нибудь, все пропало! И попридержи своих друзей — не надо беспокоить крыс раньше времени. Да и сам на Темной стороне больше не появляйся — Ш-ш-ш научит тебя ловить рыбу в ручье за прудом, это недалеко. Ты все понял, Мурр-Лисий Нюх?

— Да! Я все сделаю, как ты сказал, Рыцарь Ца! — ответил Мурр, и они с Ш-ш-ш попрощались с Ца.

Котенок побежал домой — спать, а уж отправился на охоту за улитками ведь змеи, как правило, охотятся по ночам.

Мурр шел по берегу Мертвого ручья и думал, где же ему найти друга с такими же зубами и когтями, как у него самого? С этой мыслью он пришел домой, с ней и лег спать. Спал беспокойно ворочаясь. Котенку снились, люди, решетки и Ца с двумя головами — одной своей, а другой — кошачьей…

А утром взошло солнышко…

Солнышко взошло, но его лучи не успели разбудить маленького рыжего котенка, спящего на старой меховой рукавице под ржавым дырявым ведром сквозь сон Мурр услышал, как кто-то громко и настойчиво постучал по железной стене его квартиры — бам-бам-бам!

— Кто там? Войдите! — спросонья промурлыкал Мурр, приоткрыв один глаз.

В подкопанный под ведро ямке, служившей входом, появилось озабоченная мохнатая мордочка Хомуса с взъерошенным хохолком между ушами:

— Привет, Мурр, извини, что разбудил, но я не спал всю ночь, рассказывай, куда тебя водил Ш-ш-ш?

Мурр встал на лапы, потянулся, важно распушил усы и собрался уже рассказать умирающему от любопытства Хомусу обо всем, как вдруг в ушах его ясно прозвучал цокающий голос Ца: «И помни — ни слова обо мне!»

— Извини, Хомус, я пока не могу сказать тебе, где я был… — виновато промяукал Мурр и отвернулся, чтобы не видеть опечалившегося хомяка. Хомус посидел еще немного, друзья поговорили о том о сем, но Мурр чувствовал, что хомяк обиделся.

Вскоре Хомус ушел, а Мурр, пожевав кошачьей травки, умылся, чисто вылизал лапки и отправился на поиски зубасто-клыкастого друга, решив по дороге заглянуть к Боре.

Черепах вставал очень рано, еще затемно, и отправлялся к дороге, находящейся за лугом — за свежими Шуршалками, которые падали с железных Грохоталок, пока те едут на свалку. Поскольку ходил, а вернее, ползал Боря очень медленно, возвращался черепах обычно уже когда солнышко высоко поднималось над прудом и остальные жители Светлой стороны проснувшись, занимались своими делами.

Крыс Боря не боялся — ведь чуть что, он превращался в камень.

Но сегодня, впервые за время их знакомства, Боря никуда не пошел. Мурр застал его перед своим домом: черепах, зажав в зубах карандаш, записывал на кусочках шуршалок события вчерашнего дня.