С тех пор, как Мурр и Боря удачно завершили «операцию Ш-ш-ш», прошло больше двух недель. Все это время шли дожди, а потом лето кончилось, наступил сентябрь, а вместе с ним неожиданно настала хорошая погода, теплая и сухая. Пожелтели и начали облетать деревья, созрели ягоды и грибы в окрестных со свалкой лесах, и Мурр решил, что наступило самое лучшее время в году, но тут появились блохи…

Котенок сидел перед дырявым перевернутым ведром, которое служило ему жилищем, и вяло чесал за ухом задней лапой. Мурру очень хотелось спать, тем более что стоял поздний вечер, солнышко давно село и над свалкой взошла большая багровая луна. Но спать было совершенно невозможно. Стоило только прилечь и закрыть глаза, как дурацкие блохи толпой набрасывались на бедного котенка и начинали кусаться. Ух, так и поцарапал кого-нибудь со злости!

Мурр знал, что все его остальные мохнатые друзья мучаются точно так же. И Суслик-зон, вернувшийся из гостей с Дальнего поля толстым и подросшим, и Хомус, которого в его песчаном дворце блохи так достали, что он перестал запасать запасы и даже — невиданное дело — сходил на пруд и искупался. Даже молчаливый Гра, и тот постоянно щелкал клювом, выкусывая блох из перьев на спине. Наверное, и Толстой Пыхче тоже досталось бы от мелких и кусучих букашек, но морская свинка, единственная из всех, все еще пропадала где-то в лесу.

Зато Боре, Ш-ш-ш и Зеленой Ква блохи были нипочем. Ученый черепах объяснил Мурру, что блохи живут только у теплокровных животных, а уж, лягушка и черепаха к ним не относятся, и поэтому блохи ими не интересуются. Боря пообещал котенку найти в своей библиотеке что-нибудь про блох и про то, как с ними бороться, ну, а пока Мурр сидел перед своим домом и пытался вычесать из шерсти зловредных насекомых.

Ближе к утру котенка так сморило, что он все же забрался в дом, улегся на старую меховую рукавицу, но с нее на Мурра тут же перепрыгнуло целое кусучее блошиное стадо, и разъяренный Мурр, схватив рукавицу в зубы, потащил ее к пруду — топить.

По дороге он рассуждал сам с собой: «Почему же мир устроен так несправедливо? Только-только мы справились с одной неприятностью, как тут же начинается новая! Ой, как же больно они кусаются! Неужели так не бывает, чтобы вся жизнь состояла из одних приятностей? Чтобы всегда светило солнышко, чтобы было много еды, чтобы рядом всегда были мама, папа, сестренки и все друзья? Наверное, где-то все таки есть такое место, ведь земля такая большая! Вот только как до этого места добраться?»

Мурр добрел до пруда, торжественно утопил рукавицу и побежал назад, домой, спать. По дороге он прихватил с собой пару старых шуршалок — на подстилку, на секундочку остановился у Старой березы и полюбовался танцующими в лунном свете мотыльками, потом залез в свое ведро, плюхнулся на шуршалки и закрыл глаза. Блохи там или не блохи, а он будет спать!

Мурру снился сон. Перед котенком расстилалась огромная, поросшая редкими кустиками равнина. Ярко светило солнце, редкие белые кучерявые облачка бежали по небу, подгоняемые слабым ветерком, серебрился говорливый ручеек, в котором плескались жирные рыбки, жужжали над головой шмели и пчелы, которые то и дело присаживались на большие желтые цветы.

Вдалеке Мурр увидел кошек, целую семью. Они беспечно носились по траве, играли друг с другом, кувыркались, прыгали. Вдруг одна из них остановилась, и котенок узнал маму Мяфф. Мама улыбнулась Мурру и махнула лапой: «Давай, иди к нам!»

Мурр со всех лап бросился к своей семье, споткнулся, кубарем покатился по земле, и вдруг почувствовал странное — земля задрожала, затряслась, послышался топот множества ног, и чей-то удивительно знакомый голос зычным басом заорал:

— Э-г-е-г-е-й! Вперед, черноногие! Поднажми, Ворчала! Не отставай, Шипун! Э-г-е-г-е-й!

Слитный топот приближался. Мурр открыл глаза и понял, что это ему не сниться.