Агафон снова присел на корточки и принялся ковырять землю тесаком. Очень скоро раздалось отчётливое звяканье металла о металл. Иванов расширил ямку в том месте, где послышался звон и очень скоро обнаружил нечто квадратное, размером четыре вершка на четыре, завёрнутое в мешок. Воткнув рабочий инструмент рядом с собою, Агафон двумя руками потянул было крепко засевший в земле предмет, как вдруг случилось неожиданное: Анисимов шагнул вперёд и схватил тесак. Через мгновение он замахнулся им на Агафона, грозя раскроить тому голову одним ударом грозного оружия.

Сыскной агент, моментально оценив ситуацию, отпустил мешковину и, резко толкнувшись, откатился вбок. Анисимов же схватил ценный груз и рывком вырвал его из земли. Всё это уложилось буквально в одну секунду и произошло в полной тишине.

Домоправитель, помахивая тесаком, не без самодовольства осклабился:

— Ну что, господа спириты, думали вы — самые умные? Найдутся и поумнее вас! Как теперича разговаривать будем? Или пустить вас на сало без разговоров?

А Иванов, спокойно поднявшись с земли, негромко проговорил:

— Ты — дурак, только что сдал сам себя полиции. Теперь получено неопровержимое свидетельство того, что ты принимал участие в убийстве Барклай и Толпыгиной, поскольку только убийца мог знать, куда же были спрятанные похищенные облигации. Ты арестован, Анисимов!

— Ну — ну, — снова осклабился домоправитель, — Кто меня арестует? Может ты сам? — последовал небрежный кивок в сторону Агафона. — Или этот цыплёнок? — Анисимов ещё более небрежно кивнул в сторону Шумилова.

— Ну зачем же? — теперь уже ухмыльнулся Иванов. — Здесь полно народу, готового тебя застрелить на месте. Ты лучше оглянись вокруг…

И из глубины кладбища, и с другой стороны кладбищенской ограды, по Растанному переулку, к ним спешили люди: пара человек была в синих полицейских шинелях, основная же масса — в штатском. Один из полицейских, показавшийся из — за отдалённой могилы с высоким чёрным крестом, держал в руках лёгкий кавалерийский карабин, которым целил в спину Анисимову. Он, видимо, должен был застрелить его при попытке напасть на Иванова или Шумилова. Мгновение Анисимов разглядывал приближавшихся к нему людей, а потом сделал то, чего Шумилов никак от него не ожидал.

Бросив на землю мешок с коробкой и тесак, он с силой ударил головой берёзу и заревел, точно медведь «Вы меня били! Вы издевались надо мной!» И снова ударил лбом дерево. Шумилову доводилось уже видеть как преступники занимались саморанением, обычно, разбивая для этого оконные стёкла, но вот чтобы так запросто человек бился головою о дерево — такого Алексей Иванович прежде никогда не наблюдал. С криком «Я всё расскажу прокурору!» Анисимов помчался к выходу с кладбища.

— Дурак! — крикнул ему вслед Иванов. — Ну куда ты денешься! Ты думаешь там нет полиции?..

Подбежал Гаевский, в карете по Растанному подъехал Путилин, поманил к себе Иванова и Шумилова. Они подошли к ограде, да так и разговаривали, разделённые её прутьями.

— Ну что ж, похоже господин домоправитель купился на нашу «разводку»… — подытожил кратко Начальник Сыскной полиции.

— Причём, с потрохами, ваше высокопревосходительство, — кивнул Иванов. — Согласился на наши условия почти без спора. Филёр, «работавший» под извозчика, сыграл как надо. Всё вышло очень натурально, Анисимов до последнего мгновения думал, что нас на кладбище трое. Решил напоследок отнять у нас облигации и даже был готов применить силу.

— Прекрасно, прекрасно.