– Да, я... я призналась, что была в «Восточном дворце»... однажды. – Она откашлялась. – Это был не самый лучший момент в моей жизни, но его нельзя назвать и моральным падением.

– Я могу объяснить, почему она там оказалась. – Присцилла вышла вперед.

– Нет! – Беатрис поспешно обогнула стол, чтобы удержать племянницу. – Я сама расскажу, почему я там оказалась. – Она посмотрела в огромные темные глаза девушки, мысленно запрещая ей говорить. – Все это началось, когда я по глупости...

– Когда она по глупости решила провести «миссионерскую» работу в моем заведении, – раздался резкий голос от дверей. – Заметьте, не я первая сказала насчет отношения ко всему этому.

Фигура в дверях демонстрировала выразительный наряд из черного и красного бархата и огромную, окаймленную перьями шляпу, Беатрис потеряла дар речи при виде Шарлотты Браун, которая, вытянув руку, оперлась о дверной косяк и оглядывала зал заседаний. Из-за плеча скандально известной мадам улыбались и подмигивали Беатрис несколько девиц из «Восточного дворца», разодетых в пух и прах. У директоров дружно отвисли челюсти.

– Привет, конгрессмен. – Шарлотта вплыла в зал и остановилась, оглядывая присутствующих. – Привет, миссис фон Фюрстенберг. – Она позволила своему взгляду задержаться на нескольких покрасневших лицах. – Привет... мальчики.

Пока она оглядывала зал, ее улыбка становилась все шире и шире, предполагая знание многих нежелательных фактов из жизни членов правления.

– Я и мой «Восточный дворец» угодили в колонку новостей. – Приняв обиженный вид, она продолжала: – Слишком яркий свет мешает бизнесу. Самое время мне разъяснить ситуацию. Вот эта ваша Беатрис была у нас всего один раз. Она появилась без моего разрешения и беседовала с некоторыми из моих девушек. – Шарлотта с гримаской негодования посмотрела на Беатрис. – Пыталась «перевоспитать» их. Убеждала их стать швеями или продавщицами. – Она хмыкнула. – Как будто кто-нибудь из моих девочек захочет поменять свою жизнь на эту тоску зеленую, столь уважаемую миссис фон Квохтенберг.

Беатрис застыла, крепко сжав челюсти, борясь с желанием укусить руку, протягивавшую ей помощь. Шарлотта поплыла по залу дальше, мимо группки суфражисток в строгих темных платьях с жесткими белыми воротничками, словно отметая их присутствие взмахом своих густо накрашенных ресниц.

– Я обнаружила ее на своей территории и попросила удалиться. Она отказалась. Мне пришлось попросить моего слугу, Панджаба, выдворить ее за пределы заведения. – Шарлотта улыбнулась, как будто с удовольствием вспоминая происшествие. – Он подхватил ее и понес задницей кверху, а она вопила всю дорогу как резаная. Все ее юбки завернулись, и взорам окружающих, к их радости, предстали ее «многоуважаемые» подвязки.

– В самом деле, миссис Браун, достаточно! – Беатрис больше не могла сдерживаться.

– В самом деле, миссис фон Лапсинберг. – Шарлотта подошла к директору Уильяму Афтону и с фамильярностью обхватила его рукой за толстые плечи. – Я не позволю, чтобы моя репутация профессионалки пострадала из-за того, что я, дескать, поощряю «любительские» развлечения. – Она принялась нахально вглядываться в лица всех присутствующих членов правления. – Ну что, мальчики, – ее медоточивый голосок явно нес предупреждение, – у вас есть какие-нибудь вопросы?

Директора старательно избегали встречаться с ней взглядом и торопливо отворачивались от девиц, которые, стоя в дверях, приветливо махали им и посылали воздушные поцелуи. Шарлотта взлохматила редеющие, смазанные бриллиантином волосы Афтона, потом улыбнулась и отпустила его.