– Ну? – спросила она, загораживая ему дорогу.

– Ей надо все обдумать, – ответил Коннор, пытаясь проскользнуть мимо хозяйки «Восточного дворца».

Та снова перекрыла путь и заставила его прижаться к стене, все понимающим взглядом отмечая в то же время, что у него отсутствует пиджак.

– О чем тут думать? Простое, честное соглашение. Что там у вас произошло, Барроу?

– Да ну ее, чертову куклу. Надо было позволить мне набросить ей на голову мешок и оставить где-нибудь в лесу, – хрипло проговорил он, протискиваясь мимо Шарлотты и направляясь к лестнице.

Она ухватила его за рукав. Ее взгляд предупреждал, что ему лучше остановиться.

– Она вне себя от ярости и клянется отомстить, – пояснил Коннор. – Теперь понятно?

Шарлотта скривила рот. С тяжелым чувством адвокат решил, что она читает все его мысли.

– Ну что ж, тогда можно сказать – вы знаете, в чем заключается ваша работа, – с веселой злостью произнесла Шарлотта.

– Я?

– Именно вы должны уговорить ее не привлекать полицию.

– Почему я?

Шарлотта прищурилась, как бы говоря, что он и сам знает почему. Коннор окончательно расстроился. Какого черта он ввязался в эту неразбериху? Он обошел Шарлотту и стал подниматься по ступеням, бормоча проклятия себе под нос. Но когда Коннор уже взял у лакея шляпу и распахнул заднюю дверь, голос хозяйки заведения остановит его:

– Я жду вас завтра в восемь вечера. – Это было не приглашение, а приказ. – И захватите всю лесть, которая есть у вас в запасе, Барроу. Похоже, она вам очень понадобится.

Два часа спустя Беатрис все еще металась по «Темнице», сжимая одной рукой плеть, а второй растирая занемевшую шею. Он оставил ее здесь... просто оставил... мучиться еще одну ночь в этой крысиной норе... в камере пыток. По крайней мере ее честь не пострадала... чего бы она ни стоила. Беатрис швырнула плеть на диван. И по крайней мере кто-то знал ее имя и имел достаточно соображения, чтобы всерьез опасаться ее гнева. Она вздрогнула и поплотнее завернулась в пиджак. Они подослали красноречивого адвоката, чтобы тот уговорил ее позабыть о той боли и унижении, которые она пережила. Они или сильно недооценили ее, или слишком переоценили его. Ее мысли вернулись к мужчине, посланному вести переговоры. Высокий, элегантный, образованный, с завораживающими синими глазами и обхождением, таким же мягким, как его темные волосы. Она встречала подобных типов и раньше, но тогда их разделял стол для заседаний в правлении, ее окружала группа юристов и – она оглядела себя и покраснела – тогда она была полностью одета. Ее непредсказуемая реакция на этого мужчину была вызвана недостатком одежды, объяснила себе Беатрис. Вот почему у нее так колотилось сердце, кружилась голова, а тело горело там, где он мог его видеть...

В железном замке загремел ключ. Дверь распахнулась, появился этот человек-гора в тюрбане, Панджаб, и направился прямо к ней. Беатрис отскочила, оглядываясь в поисках оружия, которым так хорошо защитила себя до этого. Но гигант индус был уже между ней и диваном, где остались плеть и розга.

– Пошли, мэм. – Он широко, радостно улыбнулся.

– Не подходи ко мне! – выкрикнула Беатрис, отступая за диван и надеясь добежать до выхода.

Но огромные размеры не мешали индусу быть очень проворным. Одним ловким движением он сократил расстояние между ними и схватил ее за руку. Пытаясь вырваться, Беатрис выдернула руку из рукава, выскочила из пиджака, оставив его в руках гиганта, и кинулась к двери. Он отшвырнул пиджак и бросился за ней, успев поймать ее уже у самого выхода. В тот же момент Беатрис была поднята, перекинута через плечо и вынесена в тускло освещенный коридор.

– Отпусти меня, животное! – закричала она, колотя по бычьей спине великана, медленно поднимающегося по ступенькам.