И только через пару десятков метров понял, что погорячился. Всё-таки некие токсичные вещества у меня в крови ещё оставались. Да и туша оказалась тяжеленной. Пока доковылял до берега, весь взмок. Но один только вид чистейшей воды меня взбодрил.

Пристроил аборигена в выемке между прибрежными корягами, там же припрятал свой багаж и оружие пленного, ещё разок внимательно осмотрелся и вошёл по колено в быструю воду. И уже там тоже не сразу приступил к оздоровительным процедурам, а замер, присматриваясь к виднеющейся живности. По описаниям знал, какие монстры могут водиться в таких реках. Но приметы показывали, что совсем уже жуткой напасти здесь быть не должно. Рыбки безбоязненно тыкались в ткань моего скафандра, более крупные их товарки шевелились против течения на глубине, виднелись два рака, сцепившиеся из-за какого-то белесого кусочка. И я, больше не сомневаясь, зашёл в воду по грудь, расстегнул скафандр и опустил его вниз, оголяясь по пояс. Компоновка «Грати» и защита любых внутренних устройств позволяла ещё и не то творить с лучшей моделью лучшего скафандра. Ещё и присел, оставив на поверхности только нос.

Вода была холодной, поэтому пришлось вовсю напрягать для согрева мышцы. Минуть через пять мой друг Булька стал приходить в себя. Его первая мысль напоминала стон-блаженство:

«Уф-ф, хорошо-то как!»

«Извини, дружище, что сразу к реке не бросился. Пока нашим позвонил, пока осмотрелся… Да и голова не сразу соображать нормально стала».

– «Ничего… – риптон всё интенсивнее шевелился у меня на теле, группируясь больше на плечах и руках, стараясь, чтобы вода как можно быстрее вымывала из его плоти капли яда. – И что там наши? Справляются без нас?»

«Ну ещё бы, чтобы такая команда – и не справилась! – повеселел я. Раз мой друг проявляет любопытство, значит, скоро придёт в форму. – Мало того, фактически и цель нашей операции достигнута: Броверы под нашей опекой!»

Я мыслеобразами пересказал всё, что услышал от Алоиса, Гарольда и Малыша, и Булька обрадовался как ребёнок:

«Здорово! Вот это операция! Ты должен наградить их Изумрудными Листками!» – это была высшая награда Оилтонской империи.

«Всю команду?»

«Почему всю? – изумился мой друг. – Только Броверов! Это – редкостные герои и наипервейшие умники. Чтобы такое придумать, надо быть гениями! Ну а все остальные… и я в том числе (чего уж там скрывать!) ничего не заслужили! Это же надо так опростоволоситься: прошляпить бомбу в новой технике! Ну не позор?!»

Так и сидя по уши в воде, я скорбно покивал, соглашаясь. Недоработали мы! Как ни была новая техника упакована и защищена от кражи, а вот внутрь нам здоровенную свинью всё-таки подсунули. А мы и не проверили! Если бы не симбионт, от меня могло и мокрого места не остаться. Ну и программа аварийного спасения Язвы не подвела, вырвала управление из моих рук. Только за одно это изувеченный притановый скафандр следует вернуть в Железный Поток. Там конструкторы плакать будут от радости, что смогут исследовать своё детище после такой вот экстремальной ситуации. А барон Монклоа за возврат и рекламации на такой эксклюзивный космический скафандр ещё и от себя доплатит.

Я просидел в воде минут тридцать и был вынужден выбираться на берег по двум причинам: потому что побоялся превратиться в ледышку и потому что от коряг послышался недовольный рык, переходящий в вой. Варвар пришёл в себя и вроде как пытался подать сигнал о своей беде. А может, просто никак не ожидал увидеть себя, такого мощного, красивого и несокрушимого, в качестве пленника.