– Если что-то будет нужно, обращайтесь.

– Спасибо.

Я провела пальцем по кожаным корешкам, украшенным серебряным и золотым тиснением, пытаясь прикинуть, сколько нужно времени, чтобы просмотреть их все. Лукас с Джаредом показались мне моими ровесниками или чуть постарше, поэтому я решила начать с прошлогодних выпусков.

Зазвонил мобильник, и на экранчике высветилось имя Элль.

Я сделала глубокий вдох и попыталась говорить недовольным полусонным голосом, как говорила всегда, когда она звонила в такую рань:

– Привет.

– Я умираю с голоду. Завтракать будешь?

Ее голос в трубке заставил события последних шести часов показаться чем-то фантастическим.

– Да мне еще кучу всего надо упаковать. – Я подавила искушение все ей выложить. Даже если бы я не сомневалась, что она мне поверит, а я в этом сомневалась, это был совершенно не телефонный разговор. – Давай встретимся, когда я закончу.

«Тогда, может быть, расскажу тебе о призраке, который пытался меня убить».

– У меня же сегодня репетиция до девяти, ты что, забыла? Я не могу снова ее прогулять, а не то моя дублерша попытается заграбастать мою роль себе. – Элль не так давно получила главную роль в школьном мюзик ле и, едва только речь заходила о ее дублерше, всякий раз проявляла нездоровую подозрительность. – Можешь прийти и посмотреть на этот отстой своими глазами.

– Звучит заманчиво, но я пас. Увидимся у тебя в девять тридцать.

Элль заколебалась.

– У тебя какой-то странный голос. Ничего не случилось?

«Случилось, причем такое, что не укладывается у меня в голове».

Я глубоко вздохнула, пытаясь говорить как ни в чем не бывало:

– Нет-нет. Все в полном порядке.

– Не опаздывай. Это наш последний вечер.

Она повесила трубку, прежде чем я успела попрощаться.

Я сняла с верхней полки пыльный белый альбом и принялась перелистывать страницы со снимками футбольных матчей и любительскими фотографиями встреч выпускников, пока не добралась до общих фотографий.

Не заметить однояйцевых близнецов будет сложно.

Если бы мне удалось выяснить, в какую школу ходили Джаред с Лукасом, возможно, я смогла бы раздобыть их электронный адрес или номер телефона. Вероятность этого была крайне невелика, но я просто не могла сидеть сложа руки, мне необходимо было взять под контроль ситуацию, которая в настоящий момент была совершенно мне неподвластна.

К тому времени, когда я закрыла последнюю обложку из тисненой кожи, за окнами уже темнело, а я по-прежнему знала о Лукасе и Джареде Локхартах не больше, чем когда начинала.

Нужно было еще закончить паковать вещи. Утром меня должны были отвезти в аэропорт. Этот факт я приняла как данность еще до того, как узнала, что на самом деле случилось с моей мамой.

Я въехала на последнее незанятое место перед домом и некоторое время сидела в машине, дослушивая последний куплет «Inbetween Days» в исполнении группы «Кьюр». Это была песня про то, что происходило сейчас в моем мире. Я чувствовала себя застрявшей где-то между временем, когда моя жизнь еще не дала трещину, и тем, в котором я жила сейчас.

Я взглянула на дом, и во рту у меня пересохло.

Даже сквозь покрашенную веселой зеленой краской входную дверь и аккуратно подстриженные кусты самшита, которыми была обсажена дорожка, ведущая к крыльцу, мне мерещилась мертвая девушка в моей спальне.

А вдруг там есть еще призраки? Если я не буду спать, они могут причинить мне вред?

Я вышла из машины, пытаясь найти в себе мужество вернуться в дом.

Тут мне бросился в глаза припаркованный на другой стороне улицы черный фургон – вроде тех, которые используют серийные убийцы, чтобы похищать своих жертв.