— Подумать только! Да кто ты такая, чтобы прикидываться праведницей? Твоя наглость переходит все границы, Джуди! — усмехнувшись, воскликнула Коринна. — Я не могу понять, как ты, получив столь строгое воспитание, можешь так бесстыдно заводить романы под носом у своего мужа… — произнесла Коринна и замолчала. — Ты что-нибудь слышала? — спросила она через секунду.

Джуди покачала головой в темноте:

— Нет… а вы?

— Наверное, я ошиблась. Я ухожу… но помни о моих условиях. Никаких притязаний на Криса. Он был моим до тебя, моим и останется. И кроме того, — с угрозой в голосе добавила Коринна, — относись ко мне с уважением. Отныне никакого ледяного отчуждения. Я ничем не хуже тебя, и не забывай об этом, иначе…

Это была последняя капля. Гнев Джуди рвался наружу — какое там уважение, в этот момент она была готова с размаху влепить Коринне звонкую затрещину.

Глава 10

Вернувшись во внутренний дворик, Коринна и Джуди обнаружили, что там осталась одна Флория. Она сидела на стуле, рассеянно барабаня пальцами по столу.

— Все ушли в комнату? — спросила Коринна, заглядывая в открытую дверь гостиной. — Ну конечно же, сидят и пьют, — засмеялась она. — Пойду-ка присоединюсь к ним!

— Ты плакала? — с тревогой произнесла Флория, когда Джуди села за стол напротив нее. — Что случилось? — Она кинула быстрый взгляд на удаляющуюся фигуру Коринны. — Она тебя чем-нибудь обидела?

Джуди заколебалась: не рассказать ли все Флории? Коринна уверена, что это Джуди крутит роман с Георгием, но сколько Джуди сможет вытерпеть? Коринна будет смеяться над ней при каждой их встрече и всякий раз будет заводить разговор о «неверности» Джуди — уж в этом можно было быть уверенной. Может быть, она даже расскажет кому-нибудь об этом — точно так же, как рассказывает всем о своем романе с Крисом. Флория, затаив дыхание, ждала ответа, и Джуди стало ее жаль. Она не имеет права настаивать, чтобы Флория во всем призналась.

— Да нет, пустяки… — Джуди облегченно вздохнула, увидев, что к столу подошла мадам Вулис. На ее лице сияла такая радостная улыбка, какой Джуди еще ни разу у нее не видела. Она посмотрела на дочь, потом на невестку, обращаясь к ним обеим:

— Мы снова будем вместе, я и отец. Он просит меня простить его. Хочет начать все сначала. Я решила прислушаться к совету Криса и разрешить отцу вернуться.

Джуди растерялась — она не знала, что сказать, зато Флория улыбнулась матери и сказала, что она очень рада решению родителей помириться. Мадам Вулис вопросительно посмотрела на невестку, и Джуди поняла, что она ждет одобрения также и от нее. Джуди стала лихорадочно подыскивать приличествующие случаю слова. Наконец она заговорила, но голос ее звучал застенчиво и неуверенно:

— Я очень рада, мама, если, конечно, вы будете счастливы.

— Да, я буду счастлива. Мы оба с Михалисом были страшными упрямцами, но теперь мы стали старше и, надеюсь, умнее. Не знаю, говорил ли тебе Крис, но мы жили порознь более пяти лет.

Джуди кивнула:

— Да, он говорил мне об этом.

Они замолчали. Наконец мадам Вулис пожелала им спокойной ночи и ушла. Флория и Джуди услышали, как она желает всем в гостиной спокойной ночи, и вскоре в окне ее спальни вспыхнул цвет, бросая янтарный отблеск на лужайку.

— Мама проявила настоящее великодушие, когда сказала, что они оба были упрямцами, — заметила Флория, помолчав немного. — Отец очень похож на Криса, он властный, высокомерный и любит, чтобы ему все подчинялись, — по крайней мере, любил.