— Сходите к господину Геральду и скажите ему, чтобы он немедленно шел сюда.

— Но я хотела…

— Делай, что я говорю! — пресекла Генриетта возражения Лиззи, и девочки убежали выполнять ее поручение.

Джулия устало опустилась в кресло у окна.

— Прошу прощения, Гэрри. Я бы помогла, но… Может быть, после того, как немного отдохну.

— Тебе надо лечь в постель, — твердо сказала Генриетта. Она повернулась к старухе: — Сходи за людьми, которые могли бы навести здесь порядок. Не знаю, кто тебе потребуется, но я хочу, чтобы на кухне разожгли плиты, постелили постели, вымыли полы и протерли мебель до наступления ночи.

— Господи, Гэрри, — испуганно сказала Джулия, когда старуха удалилась, что-то бормоча. — Ты настоящий тиран. Я не ожидала от тебя этого.

— Я не допущу, чтобы Дэниела грабили, — заявила она. — Пойдем наверх, и ты выберешь себе спальню. Есть одна очень хорошая, выходящая окнами в сад.

Когда, прихрамывая и опираясь на палку, пришел господин Геральд, он предстал перед маленькой фурией, которая едва выслушала его извинения. Как и все в поместье, он считал леди Драммонд не более чем ребенком, неспособным вести домашнее хозяйство, и муж относится к ней, как снисходительный опекун. Эта леди Драммонд имела к той весьма отдаленное отношение.

— Если вы не в состоянии выполнять свои обязанности, господин Геральд, найдите кого-нибудь, кто сможет делать это за вас, — сказала она. — Я бы могла сама заняться поместьем, но не намерена… — Она резко замолчала. Сейчас был неподходящий момент объяснять ему, что она не собирается оставаться в Глиб-Парке.

Управляющий сказал, что теперь, когда семья вернулась домой, он, пожалуй, сможет снова приступить к выполнению своих обязанностей, и захромал из комнаты, оставив Генриетту, сосредоточившую свое внимание на холодной кухне и пустой кладовой.

Когда спустя три дня Фрэнсис Элликот прибыла в Глиб-Парк, она обнаружила в доме Генриетту, энергично отчитывающую работника молочной фермы за то, что он пустил коров на горчичное поле, молодую беременную женщину, сидящую за шитьем в гостиной с племянницами Фрэнсис, а также необычайно активных слуг.

Леди Элликот выглядела усталой и печальной, однако радушно обняла золовку.

— Генриетта, дорогая, я не могла поверить, что вы возвращаетесь, когда мальчик принес письмо.

— Мне очень хотелось знать, все ли у вас в порядке, Фрэнсис, — откровенно сказала Генриетта, уверенная, что если бы Джеймс и Фрэнсис были в добром здравии, они не допустили бы такого запустения в поместье Драммондов.

Фрэнсис вздохнула и наклонилась, чтобы обнять девочек, настойчиво цепляющихся за ее юбку.

— Джеймс был болен малярией, а у меня два месяца назад произошел выкидыш. — Она с тоской посмотрела на Джулию, которая молча стояла рядом.

Генриетта поняла, что ей придется несколько изменить свои планы. Фрэнсис и Джеймс не были способны позаботиться о Лиззи и Нэн, как она надеялась, следовательно, надо искать другое решение.

— Дэниел отправился к королю? — спросила Фрэнсис, хотя заранее знала ответ.

— Да, и с ним Уилл, муж Джулии, — спокойно сказала Генриетта. — Когда Джулия родит, я тоже присоединюсь к ним.

Фрэнсис была крайне удивлена, а Джулия выронила иглу.

— Но сэр Дэниел сказал, чтобы ты оставалась здесь, Гэрри.

— Да, но я не могу, — ответила она тем же спокойным тоном.

— Но… но ты же тоже ждешь ребенка, — возразила Джулия, — и не можешь находиться среди солдат, как прежде.

— Ты действительно беременна? — спросила Фрэнсис.