— Я не собираюсь разговаривать с тобой здесь! — высокомерно заявила она. — Иногда бывает трудно разыскать тебя вовремя. Спустись со мной в конюшню. Ты должен сделать то, о чем я прошу.

Дэвид насмешливо изогнул бровь.

— Должен? Если хочешь, можешь прийти ко мне завтра, Шона Мак-Гиннис.

Он сердито перевернулся на другой бок, понимая, что ему не следовало бы удивляться ее сегодняшнему приходу. Минувшим днем в руках Дэвида оказалось достоверное свидетельство преступления одного из родственников Шоны. Не далее как вечером Дэвид угрожал выдвинуть против легкомысленного кузена Шоны — Алистера обвинения в том, что он обманом перекачивал деньги Дагласов на свой банковский счет. Впрочем, в намерения Дэвида не входило исполнить угрозу, серьезного разговора с молодым Алистером было бы вполне достаточно. Однако своим преступлением Алистер мог навлечь на себя суровый приговор суда, и леди Шона оказалась в положении, зависимом от благосклонности Дагласов.

Ему следовало оставаться настороже. Тем более теперь.

Однако не было причин подозревать леди в дурных намерениях. Она пришла сюда, поступившись своей гордостью, ибо кичилась титулом — леди Мак-Гиннис из Крэг-Рока — и считалась главой семьи. Алистер ни за что не решился бы вступить с Дэвидом в открытую борьбу, встретившись с ним лицом к лицу, — он заранее знал, что проиграет. Пребывание на западе Америки преподало Дэвиду Дагласу такие уроки фехтования, которым позавидовали бы самые искусные французские мастера; он в совершенстве владел любым оружием и мастерством кулачного боя. Даже если Алистер временами и проявлял беспечность, но был отнюдь не глуп. Неужели он втянул Шону в свои дела?

Что задумала эта леди?

Ее пальцы коснулись обнаженного плеча Дэвида.

— Ты чванливый аристократ, Дэвид! Мне необходимо поговорить с тобой, прошу, умоляю!

Помедлив, он повернулся лицом к ней, не столько смягченный мольбой, сколько заинтригованный: чем же готова пожертвовать Шона ради спасения чести семьи?

— Пожалуйста, — вновь прошептала Шона. Дэвид вздохнул.

— Ступай вниз, детка. Я сейчас приду.

— И ты никому не скажешь?

— Я не знаю, какому еще болвану взбредет в голову не спать в такой час.

Шона круто развернулась, малиновый отблеск из камина подчеркнул ее грацию, юность и красоту. Не сказав ни слова, она поспешила к окну. Дэвид смотрел ей вслед, размышляя, сколько раз за предшествующие века его предки принимали здесь своих возлюбленных, ибо тем, кто знал об окне, было известно и то, что потайная лестница в стене балкона уходила под землю и выводила в лес, расположенный к югу от замка. Говорили, Красавчик, принц Чарли, некогда сбежал от своих тюремщиков по потайному ходу в Касл-Роке. Шона знала о существовании второго входа в хозяйские покои замка — Дэвид однажды в насмешку пригласил ее к себе.

Вот она и пришла — когда понадобилось.

Поднявшись, он набросил бархатный халат, висевший на крюке у двери, и поплотнее завернулся в него, не заботясь об остальной одежде. Если Шона явилась к нему полунагой, то и он не собирался быть при параде во время переговоров в конюшне. Неужели она будет просить, умолять и взывать к его милосердию? Ей следовало придумать что-нибудь получше, раздраженно решил Дэвид, скажем, прийти к нему открыто и попросить снять обвинения с ее кузена. Но если уж эта женщина настолько уверена в могуществе своих чар, пусть поступает как ей угодно. Когда она раскроет карты, он объяснит ей, что никогда не собирался подавать в суд на молодого Алистера.

Конюшня, о которой упомянула Шона, находилась за стенами замка. Это было массивное длинное строение, крытое соломой. В одном конце помещалась каморка — прежнее обиталище конюха.