– Надеюсь, что ты не очень расстроишься, Пейдж, но я… сегодня я уволился из «Фотчен Продакшнз».

– Что? – выкрикнул Джим из-за руля. – Тони, ты же единственный порядочный человек в этой чертовой компании!

– Я должен был сделать это, Джим, – ответил Антонио и внимательно посмотрел на жену. – Мне захотелось принадлежать самому себе. Жить своей собственной жизнью вместе с женой, которую я люблю больше всего на свете. Я не мог бы сделать этого, работая на Конрада. Любое мое продвижение по службе люди рассматривали бы как карьеризм при поддержке тестя. Они потеряли бы ко мне уважение. А уважение играет большую роль в жизни итальянцев, итальянских мужей, – добавил он, беря руки Пейдж в свои. – Для меня самое главное – это жена, и если бы она перестала меня уважать, я бы, наверное, умер.

Пейдж задохнулась. О Боже! К горлу подступил комок. Все то, что она сказала Эвелин, было правдой! Может, Антонио и заставили добиваться ее согласия на брак, но он действительно влюбился в нее. К тому же его любовь столь велика, что он готов бросить то, ради чего работал всю жизнь!

Но ей-то как теперь быть? – взволнованно думала Пейдж. Что делать? Сказать ли ему, что она знает правду?

Нет, нет, она не может сделать это. Антонио решит, что упал в ее глазах. Он не перенесет позора. Пейдж во что бы то ни стало должна хранить тайну, притворяясь, будто ей ничего не известно.

– Я думаю, – сказала она наконец нетвердым голосом, – что ты поступил правильно.

– Конечно, дорогая. Рад, что ты меня поддерживаешь. Но я ужасно расстроил твоего отца.

– Моего отца многое расстраивает, – скривилась Пейдж, все еще не желая простить Антонио его вину – вне зависимости от того, насколько он оказался виноват. – Ничего, он переживет твое увольнение. И выздоровеет. На моего отца автобус наедет, и ничего с ним не случится.

– Я знаю, что ты наверняка не поверишь, – с жаром произнес Антонио, – но твой отец любит тебя, Пейдж. Я и сам не верил в это до нашего сегодняшнего разговора. Конрад рассказал мне, как он волновался из-за тебя и как винит себя за то, что раньше был таким дрянным отцом. Виновником всех твоих несчастий он считает только себя. Когда ему сообщили, в каком плачевном состоянии находится его здоровье, ему захотелось увидеть тебя устроенной и счастливой. Знаешь, Конрад признался мне, что сегодняшний день – один из лучших в его жизни!

Пейдж усмехнулась. Уж ее-то не обманешь лживыми клятвами любви. Отец всегда умел добиваться своего. Вот и добился. Однако, если она не собирается показывать, что ей что-то известно об этой истории с шантажом, то лучше притвориться, будто она верит Антонио.

– Мне кажется, папа действительно по-своему любит меня, – согласилась Пейдж. – И я тоже его люблю. В конце концов, он мой отец.

– Так ты прощаешь меня? – спросил Антонио. Лицо его выражало самые сердечные чувства.

– Прощаю тебя… за что?

– За увольнение. И за то, что я расстроил твоего отца. Надеюсь, мой отказ от должности не доконает его.

Пейдж успокаивающе пожала руку мужа.

– Тебе не надо чувствовать себя виноватым, – сказала она твердо. – С отцом все будет в порядке.

Как только Антонио увидел Конрада, состояние которого заметно улучшилось, он вздохнул с облегчением. И все же, сидя у постели больного, Антонио решился спросить:

– Вас обеспокоило, как вы обойдетесь без меня?

– Меня беспокоило, как жизнь обойдется без меня, – хмыкнул Конрад. – Думаю, в конце концов мне не избежать операции.