— Мы что — не можем рассчитать прыжок к ядру?

— Можем, — хмуро проворчал Вихров. — С перспективой угодить на выходе в звезду.

— Но два месяца на обход, — вздохнул Умбаа. — Это же океан времени! Времени бездействия…

Грант мысленно улыбнулся, вслушиваясь в разговор, и достал из ниши пульта шлем связи с координатором.

— Внимание, — сказал он, закончив вычисления основных параметров туманности. — Поле гравитации облака велико, я не удивлюсь, если в его центре окажется звезда.

— Масса? — заинтересовался Вихров.

— Порядка трех-пяти солнечных.

— Любопытно, стоит посмотреть вблизи.

— Очень заманчиво, не спорю, — охотно согласился Грант. — Открыть звезду, да еще внутри облака!.. Но — увы! — мы только разведчики, наша цель — проложить дорогу к ядру Галактики. На зов наших маяков по нашим следам пойдут большие экспедиции. Каждому свое…

— А КИК? — не выдержал кибернетик. — Разве не найдется работы для КИКа?

— КИК, дорогой мой Умбаа, это всего лишь коллектор информации, — назидательно сказал Грант, — автомат с обширной, но конечной программой. А вот выбрать нужную информацию может только человек.

— Как динамический селектор, — пошутил Умбаа.

— Кто, кто селектор? — не расслышал сказанного Вихров, снимая свой эмкан.

— Умбаа, — сказал Грант, покосившись на кибернетика.

Звездолетчики рассмеялись. Грант покачал головой и вскинул над пультом руки.

— Внимание! Контроль функционирования. Разговорам конец.

В зале наступила тишина.

— У меня такое ощущение, — подал голос Вихров, когда прошел контроль и в командном зале вспыхнул свет, — будто стою я на вышке перед прыжком в холодную воду.

Умбаа кашлянул.

— На смену предчувствиям уже пришли ощущения? Между прочим, предчувствия сбываются, когда человек к ним подготовлен. Может быть, ты просто сомневаешься в существовании ядра Галактики?

— Не смешно, Ум, — заговорил молчавший до этого математик Росс. — Глобальные проблемы юмора в рейсе тебе еще не по плечу. Нельзя шутить, не опираясь на классиков.

— Нельзя, — после некоторого молчания согласился упрямый Умбаа. — Но если очень хочется, то можно.

— Вот это уже ближе к идеалу.

Грант улыбнулся, поправил на голове дугу эмкана. Чистая нота готовности координатора к началу работы тронула слух. Угольками затлели на пульте индикаторы гравитационных конденсаторов; синяя мгла затянула купол сфероэкрана, сгустилась. Воздух стал плотен, как желе. Глаза людей закрылись.

«Переход на режим», — успел подумать Грант и забылся.

Корабль начал прыжок.

Тьма поглотила звезды. Ни единый лучик света не пробивался из мрачной глубины водородного глобула, только гравитационное его дыхание воспринималось приборами — странное неровное дыхание.

— Мешок, — нарушил молчание Умбаа, незаметно подошедший сзади.

Грант не глядя нащупал его плечо и легонько сжал.

Молчание плыло по кораблю, напряженное рабочее молчание. Автоматический исследовательский комплекс КИК собирал информацию, жадно протянув в безголосую пучину щупальца антенн и датчиков. Вихров работал с координатором в паре с Россом. Неожиданное открытие всплеска реликтового излучения вблизи облака заставило их забыть о существовании распорядка дня, и Гранту постоянно приходилось выдворять звездолетчиков из информария.