Мы отогнали мотоцикл глубже в лес, где расположились на бивак. Я отправился на поиски хвороста, рыжий ушел на разведку окрестностей. Коля сбегал к недалекому озерцу и вернулся с брезентовым ведром, полным воды. Вода отдавала болотом. Ведро, как и котелок, мы обнаружили в коляске мотоцикла. Было там еще кое-что. Быстренько соорудил очаг, подвесив над огнем котелок. Когда вода закипела, высыпал в нее коричневый порошок из бумажного пакетика. Аромат свежесваренного кофе поплыл в вечернем воздухе.

– Как вы эту гадость пьете? – вздохнул Коля. – Я бы лучше компот. У нас в деревне даже чай не пили – дорого…

Я не ответил, и Коля принял это за сигнал к действию. Достал из коляски консервы – те, что дал нам повар, и буханку черного хлеба – осталась от убитых немцев. Немецкие штыки имелись, банки были вскрыты и зашипели маслом на горячих углях. За этим занятием и застал нас вернувшийся сержант.

– Запах от вас – за версту! – покрутил он головой. – Найдут, как мы повара.

– Немцы близко? – насторожился мехвод.

Рыжий покачал головой. Затем положил винтовку и присел.

– Зачем консервы открыли? Жрали же недавно!

Вот русский жлоб! Его это консервы? Раз лейтенант не возражает, тебе дело?

– Ужин у бойца – третье по важности событие после обеда и завтрака, – пробурчал Климович, запихивая в рот кусок хлеба с горячими сардинами. – Вкусно! – заметил, прожевав. – Наверное, и вправду французские…

– Наших видел? – спросил я сержанта.

– Нет. Стреляют на востоке и у Бреста – сами слышите, но рядом боев нет. В километре отсюда деревенька, там тихо.

– Это хорошо. – После сегодняшних приключений ноги гудели и мысли путались. – Может, и получится проскочить в Кобрин.

Перед уходом рыжий показал мне карту, я знал наш маршрут.

– Какой Кобрин? – встрепенулся Коля. – Завтра наши подойдут, мы этих гадов поганой метлой… Я вам, товарищи командиры, удивляюсь. В Брест надо. Там завтра – все штабы! А мы как дезертиры…

– Для дезертиров мы неплохо воевали! – хмыкнул сержант.

– Все равно неправильно, – настаивал Климович. – Идем в глубь своей территории, значит, отступаем. А за это…

– Не волнуйся, боец, не накажут. Нас, по крайней мере, – успокоил сержант. – Ты о танковых клиньях и блицкриге слышал?

Коля покачал головой.

– У немцев тактика такая – танками рассекать линию обороны и коммуникации со связью рушить. Видал, как по дорогам катят? Не отойдем к Кобрину, окажемся в окружении.

– Как у вас, товарищ сержант, язык поворачивается такое говорить?! На рассвете наши части сбросят врага в Буг, а затем стальным катком…

– Сверкая блеском стали? – сощурился сержант.

– Да! – не смутился мехвод. – Сверкая! У нас же сила какая! Да и сами немцы, как тот повар из рабочих, повернут оружие. Это они временно одурманены! Как только разберутся…

Я не смог сдержаться – хмыкнул и потянулся за новой банкой. Сержант предупреждающе поднял руку:

– Оставьте провиант, товарищ лейтенант! Сегодня нам повезло, но завтра может не случиться. Немецкие кухни в лесах не часто встречаются. Надо экономить.

Я едва не зашипел от злости.