В этот момент отворилась дверь, и в комнату вошла герцогиня.

Рокуэйна ужаснулась при мысли, что тетка услышала последние слова дочери.

— Я так и думала, что найду тебя здесь. Ты спешишь поделиться с Рокуэйной приятными новостями!

Кэролайн нервно вскочила.

— Да, мама, я рассказываю ей, что произошло.

— Тебе очень повезло! И хотя кому-то может показаться странным, что венчание произойдет так скоро, я хорошо понимаю дорогого маркиза, ведь ему так хочется взять тебя с собой в Париж.

— Да, мама.

— Правда, у нас остается очень мало времени, чтобы купить приданое.

— Приданое? — машинально повторила Кэролайн.

— Ну а как же, нельзя же выходить замуж без приданого, — сказала герцогиня, — а учитывая положение твоего жениха, особенно.

Она озабоченно вздохнула и продолжала:

— Я хотела, чтобы твое подвенечное платье произвело настоящий фурор, а наряды затмили приданое всех невест. Но так как времени мало, мы подготовили все необходимое к венчанию, а остальное — к твоему возвращению из Парижа.

Кэролайн молчала.

У Рокуэйны перехватило дыхание, так как она догадалась, что дальше скажет герцогиня.

— Завтра рано утром мы с тобой едем в Лондон. Ты пропустишь скачки, но это не имеет значения, так как маркиз предупредил, что сразу после скачек он возвращается в Лондон.

— Мы едем… в Лондон, мама?

— Не глупи, Кэролайн, — резко сказала мать. — Нельзя же сидя в замке купить наряды!

Она обернулась к Рокуэйне и сказала:

— А тебе, Рокуэйна, надо подготовить вещи Кэролайн для поездки. Уже поздно будить няню, но утром она с горничными соберет все, что ты забудешь положить.

— Да, тетя Софи.

— Но постарайся поменьше забывать! — все более резко говорила герцогиня. — Твое бесконечное чтение ведет к рассеянности.

Она пренебрежительно взглянула на «Айвенго» и, направляясь к выходу, сказала:

— Мы с отцом просто счастливы, Кэролайн, что ты станешь женой маркиза. Позднее я расскажу тебе, как следует вести себя на дворцовых церемониях.

Весьма довольная, герцогиня вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Девушки молчали, и лишь когда на лестнице затихли тяжелые шаги герцогини, Кэролайн воскликнула:

— Если я еду в Лондон с мамой, то как же я убегу с Патриком?

В ее голосе было столько отчаяния, что Рокуэйна попыталась ее успокоить:

— Тебе придется приехать на венчание, но я уверена, что Патрик к тому времени придумает какой-нибудь способ вовремя увезти тебя.

— А если мама задержит меня там до самой последней минуты? Ты же знаешь, какой она становится, когда речь идет о нарядах!

— Все равно тебе в конце концов придется вернуться, — настаивала кузина.

— Но Патрик хотел, чтобы мы уехали раньше…

— Я повидаюсь с ним, — обещала Рокуэйна, — и хотя это будет нелегко, пришлю тебе письмо. Я постараюсь написать так, чтобы только тебе было понятно, о чем там написано. Что-то вроде шифра.

— А если я не пойму, а мама прочтет его?

— Ну, я что-нибудь придумаю. Может быть, там будет фигурировать кличка какой-нибудь лошади, но ты будешь знать, что я имею в виду Патрика.

— Но я не могу ехать в Лондон! — сокрушалась Кэролайн. — Может, мне сказаться больной, чтобы мама не взяла меня с собой?

— Тебе нужно ехать. Иного выхода нет. Но ты обязательно должна написать мне о дне вашего возвращения, чтобы Патрик смог все тщательно продумать.