— Зайка, папа все время в командировках, — попытался отмазаться Димидко.

— Мы завтра приедем! Так мама сказала.

Посмотрела, наверное, женушка турнирную таблицу, выяснила, что в ближайшее время игр нет и Саныч в Михайловске, и готовит десант. Надо отдать должное Оксане, она психовать не стала, смотрела на Димидко, потягивая через трубочку коктейль, а я думал, что он будет идиотом, если бросит из-за мегеры такую женщину. Как они говорят: «Ради детей».

— Мы приедем завтра, — припечатала Тамара. — Дети скучают.

— Какой — завтра? У них же школа! Давай я в воскресенье приеду и свожу их в зоопарк или куда они захотят.

— Папочка, я скучаю! — прокричала девочка, и в ее голосе послышались интонации матери.

— В воскресенье папа приедет, — сказал Димидко. — Спокойной ночи, принцесса.

— Целую тебя, папочка! Я тебе подарок приготовила! Спокойной ночи.

Димидко прервал связь, положил телефон — опять экраном вниз. Тирликас сделал вид, что ничего не услышал и отправился к стойке. Димидко проводил его взглядом и пожаловался:

— То не давала видеться с детьми, пока денег не пришлю. Как присылал — месяцами ни слуху, ни духу, и вот…

— Увидела перспективу, — спокойно констатировала Оксана. — Будет пытаться забрать свое или хотя бы оттяпать кусок пожирнее. Вы разведены?

— Да как-то не до того было, — развел руками Димидко и добавил зло: — Завтра же подам на развод.

Оксана грустно усмехнулась.

— Не спеши обещать. Она в ход пускает детей. Ей-то ты можешь отказать, а им?

— Я ж не на них женат. — Он кивком указал на выход, а мне сказал: — Мы скоро вернемся.

Только они вышли, на стул рядом уселась раскрасневшаяся после танцев Дарина, сдула с лица выбившуюся прядь волос.

— Почему ты меня не пригласил? — спросила девушка, наклонившись, и я ощутил, что она раскраснелась от алкоголя, а не от нагрузки.

— Да я танцор не очень. В сравнении с Жекой так просто… бык на льду.

— Ну и плевать! — она схватила меня за руку и потащила на танцпол. Точнее, на свободное пространство, выполняющее роль танцпола. — Песня смотри какая душевная.

Песня была из этой реальности, исполнителя я не знал. Притянув Рину к себе, я попытался поймать ритм.

— Бросаешь меня, уезжаешь, — вздохнула она. — Так и кажется, что Тирликас за мной наблюдает, вычисляет и вот-вот разоблачит.

— Это вряд ли. И вообще он нормальный мужик. Меня разоблачил, но никому не сдал. Да и уезжаю я ненадолго.

Девушка встала на цыпочки и в танце шепнула мне на ухо:

— Откуда ты знаешь? Может, просто у них на тебя другие планы?

Я дернул плечами.

— Может.

— А меня сразу загребут верхушку лечить, вообще жизни не останется, так что ну его на фиг.

— У тебя самый волшебный талант. Ты, представляешь, Юлю спасла! И Микроба. И вообще ты — подарок для команды, у нас же травматизм будет минимальный.

— Потому пусть все остается как есть, и никто обо мне не знает.

Она вздохнула и прильнула ко мне. Завитки волос защекотали шею, и я ощутил острое желание обнять ее крепко-крепко и сказать, что никому не позволю ее обижать. Руки сами собой скользнули по ее спине — девушка напряглась, запрокинула голову.

«Ты мне нравишься.