поочередно. Когда один из крючков не поддавался, Трэ высовывал язык, стараясь с ним

справиться, от чего мне вспомнилась наша первая ночь в Язу. Он был таким невинным,

таким молодым. Сейчас он стал на год старше, хотя в действительности я видела перед

собой абсолютно другого человека, во многих смыслах. Хотя, в то же время, он совсем не

изменился: тот же милый и заботливый Трэ, только более сильный и уверенный в себе

мужчина.

В   конце   концов,   крючок   на   моем   бюстгальтере   поддался   и   раскрылся,   он   взял

лифчик в руки и осторожно отложил его в сторону. Та же участь постигла и трусики, когда

он большими пальцами стянул их с меня за резинку.

У меня был лишь один вопрос:

— Трэ? — Он был занят тем, что прокладывал дорожку поцелуев от моего плеча до

груди и даже не посмотрел на меня. — Ты хочешь жениться на мне, несмотря на то, что я

не могу подарить тебе детей?

Он замер, посмотрел на меня и кивнул:

— Конечно. Мы всегда можем усыновить ребенка, если захотим. Я люблю тебя и

хочу быть с тобой до конца своих дней. Это все, что имеет значение.

Снова и снова поцелуями он убирал катившиеся по моим щекам слезы. Я позволила

ему пальцами вытереть мои щеки, а затем накинулась на него с поцелуями, сбив с ног и

опрокинув на спину. Я неистово целовала его, одновременно снимая с него шорты, чтобы

ощутить, наконец, под собой нагое тело. Его член проник в меня, и, о боже, то, как он

наполнял меня, казалось таким правильным.

В тот момент в моей жизни больше никого не существовало. Только Трэ. Только его

руки ласкали мою кожу; я издавала стоны удовольствия, только когда его сильные и в то

же время нежные пальцы сжимали мои соски. Только он мог вонзаться в меня в таком

изощренном   и   в   то   же   время   по-настоящему   восхитительном   темпе.   Только   он   мог

целовать меня, словно я была лучом света, к которому он, изголодавшийся по теплу и

ласке, стремился из темноты.

Его любовь стерла все прошлое, оставалось лишь будущее.

Мы   занимались   любовью,   пока   с   наступлением   ночи   небеса   не   стали   угольного

цвета. Между приливами страсти я долго смотрела на то, как блестели бриллианты на

кольце. Он купил его на деньги, заработанные ловлей рыбы. Его деньги, не мои. Это было

важно для него. И еще более важно для меня — это я поняла только сейчас.

Мы пили шампанское в промежутках между любовными соитиями, а когда бутылка

опустела и мы насытились друг другом, Трэ включил прожекторы и мы, разрезая волны,

поплыли домой.

***

предложение.   На   свадьбу   были   приглашены   всего   несколько   человек   с   обеих   сторон:

несколько рыболовов, с которыми общался Трэ, несколько моих знакомых из риэлтерской

фирмы и парочка наших друзей из деревни. Медовый месяц нам был не нужен — мы и так

жили в раю.

Вспышка   чистого   счастья?   Та   самая,   о   которой   я   упоминала   ранее   и   с   которой

немногие   могут   справиться,   если   это   чувство   захлестывает.