Каждый союз племен имел свои особенности в одежде и обуви. По покрою одежды, по вышивке на ней, по украшениям всегда можно было определить, какого племени человек. Археологи определяют принадлежность к племени «на раз», особенно если погребена была женщина. У всех восточных славян женщины носили у виска особые украшения — височные кольца. У каждого племени эти кольца так характерны, что остается только пересчитать лопасти кольца, увидеть форму его сечения, оценить расположение лопастей… и все понятно. Исключений не бывает никогда.

Обувь в погребениях не сохраняется, но известно — поляне осуждали древлян за то, что они не носили сапог, а только лапти. Северяне носили лапти из кожаных ремней, а кривичи — деревянные башмаки.

Одним словом, каждый союз племен, каждое племя в летописи Нестора — это особый небольшой народ, четко отделяющий себя от других и, в свою очередь, легко отличимый от них.

Среди восточных славян есть довольно странный племенной союз, не имеющий особого названия: словене ильменские. Все остальные племена имеют имена собственные: радимичи, кривичи, вятичи, поляне, северяне, тиверцы, уличи, бужане, волыняне, дреговичи. Все названы, у всех свои «имена». Только возле озера Ильмень, на реках Волхове, Ловати и Великой живут вовсе не ильменцы и не волховчане, а словене ильменские. Иногда летописцы именуют их еще короче — «словене». Просто «словене» — и все.

Язык ильменских словен известен — в эпоху древнего Новгорода на нем писали довольно много. Ученых поражает, какой это архаичный, древний язык, как много у него общего с языками западных славян. Этот язык сохраняет очень многое от времен нерасчлененного славянского единства.

Есть версия, что даже заселение областей северо-западной Руси шло другими путями, чем остального мира восточных славян: кроме пути через Карпаты в бассейн Днепра славяне шли с южных берегов Балтики к берегам Великой, Волхова и Ладоги.

Если это так, то словене ильменские и впрямь «сухой остаток» былого нерасчлененного славянства. По славянам ударили, разделили их на две части готы — и одни славяне двинулись на запад, другие на юго-восток. А третьи… небольшая третья группа ушла на восток другим путем — примерно той же дорогой, которой двумя тысячелетиями раньше шли, ехали на своих быках люди культур «сверленых боевых топоров».

Спустя несколько веков восточные славяне, продвигаясь на север, обнаружат близ берегов Балтики своих дорогих сородичей… Но сородичей, говорящих все же на особом языке, напоминающем язык общих славянских предков, и не осознающих себя каким-то особым племенем… Они — словене; просто словене, и все. Ситуация такая же, как если бы к греку или кельту вышел бы кто-то и назвался бы арием.

У индоевропейской общности есть поразительная особенность — и она сама, и ее части редко раскалываются без остатка. Скорее от нее откалываются какие-то новые народы. А те, кто «не откололся», продолжают сохранять прежнее самоназвание, самоопределение, язык. То есть постепенно и этот «остаток» прежней общности тоже изменяется — но все же «остаток» продолжает древнюю прошлую историю, а «отколовшиеся» начинают новую жизнь — в качестве совершенно новых, новых «с иголочки» народов.

От индоевропейцев-ариев много раз отделялись группы племен — армян-урартов, греков, италиков, иллиро-фракийцев, кельтов. Все это совершенно особые группы племен, со своей собственной историей, даже без понимания своего родства с другими индоевропейцами.