Для Куинси и Кимберли все оказалось не столь легко. После случившегося Кимберли провела сорок восемь часов в больнице — у нее оказалась сломана рука и обнаружилось серьезное сотрясение мозга. К счастью, молодой и крепкий организм быстро оправился от ран. Точнее, от ран физических. Куинси попытался убедить дочь вернуться вместе с ним в Виргинию, но девушка упрямо стремилась в Нью-Йорк. В свою квартиру. К своим занятиям. К повседневным делам. К своей жизни. На протяжении первой недели Куинси и Рейни звонили ей каждый день. Это так «понравилось» Кимберли, что она сменила номер. Независимый человек, как знала Рейни из собственного опыта, должен сам во всем разобраться и сам принять решение.

Спустя три недели после самоубийства Монтгомери полиция Филадельфии получила наконец заключение специалистов, анализировавших найденную на месте преступления записку, и попыталась арестовать Куинси по обвинению в совершенном с особой жестокостью убийстве бывшей жены.

Конечно, Рейни не могла не вернуться по такому случаю в Виргинию. Она накричала на детективов, накричала на окружного прокурора и вообще изрядно попортила всем нервы. В конце концов Гленде Родман удалось убедить прокурора переслать улику в лабораторию ФБР, где другие эксперты быстро обнаружили присутствие классических признаков подделки. Куинси поблагодарил Рейни за участие. Гленда получила повышение.

Рейни опять вернулась в Портленд. У нее свои дела, а Куинси еще предстояло дожидаться окончания расследования и искать подход к дочери. Конечно, они общались по телефону. Рейни говорила, что понимает, какие у него проблемы. Старалась проявлять сочувствие, находила слова поддержки и вообще ничего не требовала. Раз он не может быть здесь, то она будет там. Такими и должны быть отношения между взрослыми, зрелыми людьми. Иногда Рейни казалось, что если она станет еще чуть более уравновешенной, то просто побьет кого-нибудь.

Двумя неделями раньше рыболовное судно, промышлявшее у берегов Мэриленда, поймало в свои сети тело Абрахама Куинси. Ранее Монтгомери уже рассказал, что по приказу Эндрюса привязал к телу груз и сбросил на глубине, чтобы его никогда не нашли. Он хотел, чтобы судьба отца осталась для Куинси вечной загадкой и вечной мукой: пусть думает, что его отец, может быть, еще жив и ждет сына… Но даже Эндрюс не мог контролировать судьбу. Рыбаки оказались в нужном месте. Сети вытащили тело. Абрахам Куинси был найден.

Рейни узнала об этом от Кимберли, которая позвонила по телефону. Девушка говорила спокойно и тихо, словно уставшая от жизни старуха. Они собирались устроить небольшую семейную церемонию. Может быть, Рейни прилетит?

Рейни купила билет в Виргинию. А потом стала ждать звонка от Куинси. Ждать, ждать, ждать… В конце концов сама сняла трубку. Он не перезвонил.

Рейни решила, что с нее хватит. Она поехала в аэропорт предъявила просроченный на два дня билет, сослалась на семейные проблемы и взошла на борт. Через восемь часов она постучала в дверь дома Куинси. Он открыл. Изумление растопило напряжение, которое потом сменилось благодарностью. В конце концов они очутились в постели. Рейни решила, что теперь может соблазнить и телеграфный столб.

Потом они отправились в Арлингтон и просто посидели у могил Мэнди и Бетти. Они не разговаривали. Вообще ничего не делали. Просто сидели, пока солнце не стало садиться, а ветер не принес холодок. На обратном пути, в машине, Куинси держал ее за руку. Интересно, Рейни прожила тридцать два года, а ее так никто и не держал за руку. Потом он открыл перед ней дверь, и у нее вдруг защемило в груди. Ей захотелось прикоснуться к нему. Впустить его в себя. Обхватить ногами его бедра и держать крепко-крепко.

Но вместо этого Рейни легла в постель совершенно измученная и еще долго лежала без сна, поглаживая морщины на его лице, те, которые не разглаживались даже тогда, когда он спал.