|
- Слушаю, - не удивилась собеседница. - Хотим прислать цветы и выразить соболезнование семье Алексея Ивановича, но не знаем адрес. - Пишите, - коротко сообщила сотрудница, - Налимовское шоссе, дом 6. Вот так, просто и быстро. "Кто бы мог предположить, что издание книг - такое выгодное дело", - подумала я, разглядывая дом Никитина. Впрочем, домом такой особняк не назовешь, он скорей тянул на замок. Три этажа из красного кирпича гордо возвышались у самой Кольцевой дороги. Сбоку пристройку украшала башенка с остроконечной крышей и узкими окошками-бойницами. Стиль бешеной мавританки" - называл мой первый муж художник подобную красоту. Представляю, сколько стоит его содержание. В воротах, естественно, торчала телекамера. Я нажала на звонок. Объектив повернулся в мою сторону, и тоненький детский голосок спросил: - Кто там? - Хочу поговорить с женой Алексея Ивановича, я из Парижа, близкая подруга Корзинкиных. Ворота распахнулись, я въехала в безукоризненно ухоженный сад. Даже сейчас, поздней осенью, на дорожках не лежало ни одного листочка. Клумбы закрыты какой-то пленкой, кусты укутаны в черные мешки. Да, похоже, наш садовник зря получает деньги, к тому же он все время уверяет, что палую листву невозможно убрать до конца. На пороге стояла тоненькая девочка, не ребенок, а шнурок какой-то. Но, вглядевшись, заметила скромный макияж, довольно крупные серьги и поняла, что ей никак не меньше двадцати. Никогда не встречала девушки с такой ангельской внешностью. Огромные голубые глаза приветливо обозревали мое лицо. Чистый, прозрачный взгляд. У человека с такими глазами нет никаких постыдных тайн. Белокурые волосы ниспадали на плечи аккуратными волнами. Если такая прическа - всего лишь результат ловких рук парикмахера, она все равно вызывает зависть. Мои волосы, как ни старайся, так не лягут. Рот девушки красиво изгибался. "Лук Амура" - так называли подобную форму в девятнадцатом веке. И вся она такая маленькая, хрупкая, беззащитная... - Я дочь Алексея Ивановича, - нежным детским голоском пропела девушка, - только сам он здесь давно не живет. Мы вошли в просторную гостиную, обставленную в суперсовременном стиле. Снежно-белые стены, черная мебель, ковер цвета угля и пара довольно неплохих картин неизвестных мне современных художников. Я бы не хотела жить в такой комнате, но девушка чувствовала себя тут абсолютно комфортно. - Господин Никитин, - вздохнула дочь погибшего, - ушел от нас с мамой к другой женщине. - Но справочная дает ваш адрес... Девушка улыбнулась. - Он не оформлял развод, и охотно верю, что по документам числится здесь. - То есть не встречаетесь с ним и не в курсе его дел? - Абсолютно, - заверила девушка. - А мама? - Она сейчас в Карловых Варах, но, насколько знаю, никаких отношений родители не поддерживают, а что случилось? Вкратце изложив мою проблему, я поинтересовалась: - Где же он живет? - Жил, - совершенно спокойно поправила дочь, - Алексей Иванович умер. Я постаралась изобразить крайнее удивление. - Может, сходить туда, где... - Находится любовница? - без тени смущения спросила девушка. - Конечно, вдруг Лола знает что-нибудь. Я же, увы, ничем не могу помочь. Она вежливо проводила меня до машины. Ворота лязгнули. Такая приятная, хорошо воспитанная девушка, а мы даже не представились друг другу. Она не спросила мое имя, а я-ее. Надо же, живет, похоже, одна, в гигантском здании, просто как принцесса из сказки. В окне башни показалась чья-то рука и замахала платком, так в средние века дамы провожали своих рыцарей. |
