– Права и свободы человека уменьшаются буквально на глазах, – сказал братец Джон. – Увы, это правда. Во всяком случае, на Земле. Поэтому все нонконформисты и свободолюбивые личности массами покидают Землю, перебираясь на окраинные планеты. – Нахмурившись, он погрузился в глубокую задумчивость и наконец пробормотал: – Может, именно потому меня и посылают на Вайлденвули… Хотя, похоже, я туда не доберусь. – Он повернулся к открытой панели. – Постарайтесь, не прибегая к насилию, задержать их как можно дольше. Может, до того, как они до меня доберутся, я успею покончить с ремонтом.

Это занятие не заняло много времени, потому что клеммы трансформатора удалось без хлопот подключить к сети и к терминалу. Братец Джон засмеялся. Все оказалось так просто, что владелец, будь у него время разобраться в ситуации, без труда и сам справился бы с ремонтом. Но, подобно многим, он считал электронику загадочной и мудреной наукой, заниматься которой могут только специалисты. И хотя в ней действительно было немало сложностей, над которыми и опытный мастер поломал бы голову, эта явно не относилась к ним.

Послушник наполовину вылез из проема в стене как раз в том момент, когда четверо ремонтников вталкивали хозяина в кухню.

Они были в пурпурных комбинезонах и ярко‑синих шапочках, а на груди и спине носили профессиональные эмблемы: зигзаг молнии, перекрещенный отверткой.

Увидев братца Джона, они удивленно замерли: не подлежало сомнению, что его они не видели на экране монитора, а просто исполняли приказ явиться в таверну и остановить скэба.

Вперед вышел главный, громила не менее шести футов и шести дюймов роста, с кустистыми бровями и тяжелой челюстью борца.

– Не знаю, что ты здесь делаешь, брат, – сказал он. – Но лучше, чтобы причина у тебя оказалась убедительной.

– Может, святой отец не знает, что творит? – добавил другой ремонтник, пониже ростом, но пошире в плечах.

Главный резко повернулся к плечистому.

– Он не святой отец! – рявкнул он. – Будь ты нашей веры, сам бы понял. Он монах, или послушник, или что‑то в этом роде. Но не священник.

– Я послушник ордена Святого Джейруса, – объяснил братец Джон. – И зовут меня братец Джон.

– Что ж, братец Джон, – сказал великан. – Может, ты так долго сидел в одних стенах, погруженный в молитвы и размышления, что и не понял: ты поганый скэб, который лишает нас куска хлеба.

– Я знал, что делаю, – ответил братец Джон. – Не возьмись я починить автошеф‑повара, куска хлеба лишился бы вот этот человек… – он показал на владельца таверны. – Кроме того, много людей лишились бы возможности выбраться сюда из мрачных бездушных переполненных кафетериев.

– Все эти капиталисты должны платить нам, сколько мы потребуем, а он пусть кормит столько едоков, сколько получится! – гаркнул вожак.

– В таком случае, – сказал братец Джон, – у вас вечно будут причины для неприятностей.

Вожак побагровел и сжал кулаки.

– Позор вам, – сказал братец Джон. – Вы готовы наброситься и на единоверца, и на члена святого ордена к тому же. А вот этот человек, – показал он на широкоплечего, – хоть и другого вероисповедания, но готов проявить рассудительность.

– Он один из поклонников этого проклятого Всеобщего Света, – буркнул главный. – Всегда готов влезть в чужую шкуру, пусть даже сам от этого пострадает.

– Тем более вам должно быть стыдно, – сказал братец Джон.

– Я сюда явился не для того, чтобы меня стыдили! – заорал великан.