— А зачем ты ему отдал карту клада?

— Я не давал! Он сам выхватил…

— Так надо было вцепиться и крепко держать!

— А я вцепился! Я не отпускал и волочился за ним в пыли, а он проскакал на коне…

— Что? — поразилась Марта. — Бутерброд на коне?

— Это просто такое выражение, — поправился Юджин. — «На коне» означает «быстро и неотвратимо, но грациозно»… я думаю. Словом, я разжал руки и отвалился от карты только в конце переулка. И он ускакал с торжествующим хохотом.

— Да кто он был?

— Какой-то незнакомый черный бутерброд нашего возраста, — сказал Юджин. — С салом вроде бы. Или просто с солью. Чесноком вонял ужасно.

— А откуда он узнал, что это карта клада?

— Да я ему сам сказал вообще-то. Понимаешь, он остановился и говорит: «Что это у тебя за ерунда, надо ее выбросить». А я говорю: «Сам ты ерунда, дурак и корка заплесневелая в червяках, а это у меня карта клада». Душевно так говорю, вежливо. Нам же вчера на уроке учительница про дружбу народов рассказала, что к черным бутербродам надо хорошо относиться и разговаривать душевно. Вот я и сказал изо всех сил душевно. А он вырвал карту и убежал… И что я теперь скажу дяде Джо?

Дядя Джо только вчера вернулся из рейса. Он был моряком торгового судна «Санта-Салями». Бутерброды редко шли в моряки: море было слишком мокрым для их хлебной составляющей. Поэтому те немногие смельчаки, которые преодолели водобоязнь, были покрыты неувядаемой славой… и толстым слоем лака — чтобы меньше мокнуть. Лак был неприятен телу. Если ты, уважаемый читатель, не веришь этому — намажь палец маминым лаком для ногтей и походи немного. Сразу поймешь, какая у моряков-бутербродов жизнь трудная. К тому же колбаса все время соскальзывала с лакированных плеч. Приходилось ее оборачивать вокруг тела и привязывать.

И вот теперь Юджин спёр у своего героического дяди карту клада, пока тот спал. А у него самого эту карту украл незнакомый черный бутерброд. Черные и белые бутерброды жили в разных кварталах и враждовали. Раньше ножами и шпагами враждовали, а теперь кулаками и словами.

— Что хоть там было нарисовано, в этой карте? — вздохнула Марта.

— Почти ничего… Сверху чайка, а может, это означает риф. Ниже красным нарисован остров. Такой неровный, немного четырехугольный и один уголок отломан. Сбоку пометка для памяти: сам топ под паль… дальше не помню.

— Здорово! — воскликнула Марта. — «Под паль» — это «под пальмой»! Клад явно под пальмой! А «сам топ»… м-м-м… ага! Клады всегда охраняют мертвецы и призраки. «Сам топ» — это утопленник, потому что он «сам утоп». Жалко, что ты дальше не запомнил.

В доме кто-то громко зевнул с завыванием, как будто спел короткую оперную арию про гибель главного героя. Потом кто-то чихнул, будто выстрелил из пушки в честь этого героя. Потом кто-то вышел на крыльцо, оказался дядей Джо и сказал:

— Привет, ребенки! Уф, славно поспал! Юджин, магазины еще открыты? Что-то я заспался, а мама твоя просила кое-что купить.

— Дядя Джо, я виноват перед тобой, — решительно выступил вперед Юджин. — Я взял твою карту клада… только посмотреть, я бы потом отдал. А один тип, из черных, ее вырвал у меня и убежал! Вот!

Юджин выпалил все это очень быстро, чтобы не передумать. Марта приготовилась заступаться.

— Какую карту? — заинтересовался дядя Джо.

— Да бумажку, где рифы и остров… и надпись про покойника под пальмой.