– Можете начать работу с отпечатков рук, которые вы оставили по всему чертовому дому. – И затем ушла в дом.

Тэйлор извинилась перед девушкой за то, что она стала причиной такому плохому началу. Но было кое-что, что ей сразу понравилось и никогда еще с ней не случалось: она не могла удержаться от смеха.

– Добро пожаловать в университет Мэйна, Тори Грэй, – она протянула вперед масленую руку.

Отвечая на сильное рукопожатие, Тори улыбнулась, глядя вслед удаляющейся пожилой женщине.

– Большое спасибо, Тэйлор Кент! – с улыбкой направляя в сторону Тэйлор маленький всплеск воды.

Конечно же, Тэйлор приняла это за вызов, и вскоре полностью одетые женщины с криками и смехом во всю силу плескались в воде ко всеобщей радости девушек, наблюдавших за ними из окон.

Так они стали Тори и Тэйлор. Так они нашли друг друга. Еще до того как все стали называть их просто Т и Т.

Декабрь 1999

– Джей Ти? Это ты? – Светловолосая женщина оторвалась от монитора ноутбука и посмотрела на часы на ночном столике. Часы показывали 2.45 утра. Тори сняла очки. Ее занятие было прервано звуком открывающейся двери.

Тори встала, чтобы посмотреть, кто там, осторожно шаркая тапочками по полу.

– Ох, Джес, – прошептала Тори. Ее дочь медленно сползала по двери, ее длинные темные волосы свисали на глаза, налитые кровью и смотрящие невидящим взглядом в одну точку. Джес откинула с лица волосы и попыталась подняться с пола.

– Все нормально, мам… я отлично себя чувствую, – произнесла невнятно девочка.

Тори подбежала, чтобы помочь дочери. Та стояла, тяжело привалившись к двери, и едва Тори приблизилась, обвивая руками ее талию, упала в объятья матери.

– Пойдем, я отведу тебя в постель, – сказала Тори, пытаясь не дать гневу выплеснуться.

– Клянусь, мам, я сегодня ни капли не пила, – ее дочь ухмылялась. Находясь рядом, она, казалось, на голову была выше матери. И ей приходилось смотреть вниз, чтобы заглянуть в разочарованно прищуренные зеленые глаза.

Тори тяжело вздохнула и повела дочь в спальню.

– Это все потому, что ты не умеешь себя контролировать… – ответила Тори.

Она довела дочь до ее комнаты, и та тяжело рухнула на кровать. Тори стянула с нее боевые ботинки и кожаную куртку.

– Ты обещала мне, Джес. Ты говорила, что не будет больше никаких вечеринок, -сказала Тори.

– Просто оставь меня в покое, – Джессика откатилась на другую сторону кровати. Ее голова уже начинала болеть, и она знала, что будет еще хуже, если она будет смотреть в глаза матери. Да, она нарушила обещание, но сейчас об этом думать не хотелось, также, как и не хотелось видеть укор в глазах матери. Она подвела ее, и, возможно, это случится еще не раз. «Я стараюсь, как могу. Но я никогда не буду так хороша, как ей хотелось бы. Я никогда не буду столь совершенна, как она».

Тори нежно провела рукой по щеке дочери, чувствуя, как дыхание ее становится глубоким. Девушка спала. «Что я сделала не так, Джес? Почему ты ведешь себя так, как будто ненавидишь меня? Почему ты позволяешь мне касаться тебя только когда ты больна или спишь?»

Молчаливые слезы покатились по лицу Тори, пока она пыталась найти ответы на вопросы, не покидающие ее голову. Она откинула темные локоны волос, упавшие на лицо дочери. Строгие горделивые черты лица, обрамленного черными волосами, смягчились во сне. Когда ее глаза были открыты, они искрились ярко-зеленым цветом, который при прямом освещении становился голубым. Во время этой иллюзии света Тори каждый раз поражалась, насколько ее дочь напоминала ей Тэйлор. Этим вечером, когда ее дочь была там, в коридоре, Тори могла бы поклясться, что снова видит Тэйлор рядом с дверью.