Когда Джес дернула за ручку, дверь не поддалась. Она спросила женщину, что там за дверью.

– Там мои личные комнаты, спальня и офис. Я была бы очень признательна, если бы ты туда не входила, – ответила женщина. – Я люблю, чтобы у меня было собственное место, и больше ничье, – добавила она.

Джес пожала плечами и повернула за угол дальше по коридору.

– Ух ты, это просто потрясающе, – сказала девушка, глядя на витраж на двойных дверях. – У мамы есть точно такое же ожерелье.

Тэйлор улыбнулась при упоминании знакомого украшения, которое Тори всегда носила на шее. Ее брат подарил ей его перед смертью. Тори дорожила им, ведь ее брат был тем, кто научил ее философии Тай Чи. Этот символ очень много значил для темноволосой женщины с тех пор, как ее маленькая подруга научила ее Тай Чи. Так много, что она поместила его на витраж при входе в ее студию.

Джей Ти провела рукой по стеклу. На верхней части дверей был помещен символ инь-янь. На каждой двери по половинке. Когда двери были закрыты, половинки сходились, образуя круг. Знак был сделан из формованного стекла. Черное солнце и белое лицо луны.

Тэйлор толкнула двери. В мастерской был больший беспорядок, чем обычно. Это объяснялось приближающейся выставкой. По периметру стояли законченные работы. Тэйлор затаила дыхания, ожидая, что скажет Джес. Хоть она и являлась для окружающих образцом сильной женщины, внутри она была гораздо ранимее, чем казалось. Она стояла, молча наблюдая реакцию девушки.

– Как здорово! Ты здесь целыми днями работаешь? – не дожидаясь ответа, Джей Ти пошла исследовать скульптуры, некоторые из которых достигали семи футов высотой.

– Потрясающе! – сказала девушка, проводя рукой по гладкой поверхности деревянной скульптуры, отмечая явную эротичность женских фигур.

Все работы Тэйлор были посвящены женским формам. Она отражала силу женщины во всем: в дереве, камне, металле. Характеры были разные: мать, держащая над головой ребенка, две женщины, занимающиеся любовью. Как раз эту работу рассматривала Джес. Было рискованно выставлять такую работу, но Саманта настояла, чтобы ее включили в выставку.

Скульптура занимающихся любовью женщин была вырезана из красного дерева. Нельзя было бы сильнее отразить проявление женской силы, чем это сделано было в работе Тэйлор. Женщины обвивали друг друга руками, их мышцы были напряжены. Шеи изогнуты в порыве страсти, туго натянуты мускулы бедер. Тэйлор не была уверена, смогут ли оценить люди эту работу по достоинству, если зайдут с другой стороны. Одна из женщин проникла пальцами в другую, на лице которой ясно читался экстаз. Плечи этой женщины были увиты мощными мускулами, показывающими всю ее силу и страсть. Взгляд зрителя сразу направлялся к руке женщины, не столько на то место, где она заканчивалась, сколько на мышцы, обволакивающие ее руку, показывая с какой мощью погружается она в свою любовницу.

Джес прошла через всю студию, рассматривая каждую работу.

– Это потрясающее место для работы, – сказала она с энтузиазмом. Глядя в высокое окно, открывающее захватывающий вид на гавань и океан.

– Твоя мать сказала, что ты рисуешь, – сказала Тэйлор, желая отвести от себя внимание.

– Да, пытаюсь, но до этого мне еще далеко, – произнесла Джес, обводя взглядом студию.

– Если захочешь, я могу освободить тебе тот конец студии, я им почти не пользуюсь. Кто знает, может ты найдешь вид, более вдохновляющий, чем озеро Мичиган.

Джей Ти поймала себя на том, что улыбается, и разозлилась на себя.