Картер Браун. Нет больше блондинок на островеЛарри Бейкер – 2
1
Улыбка на лице Бориса Сливки была своеобразным событием. На нас, хорошо знавших его, она произвела примерно такое же впечатление, как если бы статуя Свободы, сбросив юбку, начала танцевать канкан. — Ну, что ты думаешь об этом, дружище? — спросил он, наклонившись ко мне. — Звучит отлично! — Это мне понравится еще больше, когда контракт будет подписан, — ответил я. — Что с вами, Ларри? — Сельма Брутен, наш агент, удивленно посмотрела на меня. — Писательская и режиссерская команда Бейкер — Сливка почти вышла на орбиту, а у вас такой унылый вид. В Сельме было что-то такое, к чему я никак не мог привыкнуть. Она мне нравилась, однако ее шутки иногда выводили меня из себя. Я давно, но пока безуспешно, обхаживал ее секретаршу, Ванду Преббл, с рыжими волосами и томным взглядом. Именно такой я представлял себе королеву красоты. На мой взгляд, у нее были идеальные размеры: 37–23–38. Сейчас она сидела рядом с Сельмой, беззаботно скрестив красивые ноги так, что я мог видеть дюйм ее обнаженного бедра поверх нейлоновых чулок. — Как зовут поручителя? — спросил Борис. — Весткот, — ответила Ванда. — Евгений Весткот. Все это она произнесла мечтательным голосом, видимо, грезила о восхитительном уикэнде на Капри с каким-нибудь английским герцогом. — Если Весткоту понравится, — сказала Сельма, — то остальное не имеет значения. Его слово — закон. — Он что, такой важный человек? — спросил Борис. — Важный? Ха! — Ну, все-таки, — настаивал он с чисто русским упрямством. — Вы что, с луны свалились? — хмыкнула Сельма. — Алюминий Весткота! Кухонное оборудование Весткота! Магазины Весткота! Я думаю, ему принадлежит половина Америки. — Мне казалось, что девяносто девять процентов страны принадлежит правительству, — заметил Борис. — Если этот человек не президент, он, должно быть, суперкапиталист. — Оставьте свои грязные антидемократические заявления, Борис! — Вы меня не поняли, дорогая Сельма, — сказал он извиняющимся топом. — Я люблю суперкапиталистов! Они мои любимчики! Ведь у них столько деньжищ в огромных подвалах! — Ладно! — подозрительно проговорила Сельма. — Но кончайте эту комедию! Весткот закупает так много времени у телевидения, что никто не осмелится спорить с ним, если ему захочется увидеть новый телевизионный сериал. Так что вам надо удовлетворить единственного человека — Евгения Весткота, и нас ждет успех! Борис снова повернулся ко мне. — Я кое-что пронюхал, — прошептал он. — Вы правы, — кивнул я. — Запах двусмысленности нашей беседы! Что за чертовщину вы несете, Сельма? Почему мы должны удовлетворить только Весткота? — Просто Весткот — большой оригинал. Прежде чем подписать контракт, он лично проверяет привлеченных к делу людей. Ну, не всех, а по-настоящему важных для успеха — писателя, постановщика, ведущих актеров. Это вам понятно, Ларри? — Нет, — ответил я. — Ну… Она повернула свое луноподобное лицо к Борису. — Вы-то понимаете? Борис только отмахнулся. — Вы — самые трудные клиенты, с какими мне приходилось иметь дело. — Сельма глубоко вздохнула. — Видите ли, все, что он хочет… Объясни им, Ванда! Моя рыжая королева зевнула, показав острые белые зубы и розовый язычок. |
