– А участок его… или как это назвать? Офис? Там же?

– Нет, в нашей деревне. В сером здании, где почта.

– Надо же! Я не знала…

– Все наши недоумевают, почему Марко вернулся. У нас же тут тишь да гладь. Разве что подерется кто или украдет ерунду какую-нибудь. Разнимать дебоширов да ловить мелких воришек работа для какого-нибудь молокососа без опыта или отставного вояки в летах, а никак не для бравого героя-полицейского.

– А Марко герой?

– Да, про него в газетах даже писали. Дед, когда жив был, показывал всем. Марко мог сделать отличную карьеру, стать большим человеком. Но он, вместо того чтобы подниматься дальше по карьерной лестнице, взял и спрыгнул с нее. Я уж не говорю о том, что в зарплате потерял. Ему же тут копейки платят.

– Значит, что-то трагическое случилось в его жизни… Событие, которое все перевернуло.

Мари знала, о чем говорит. С ней происходило такое дважды. И она забивалась в нору, чтобы зализать раны. Сейчас, собственно, именно этим и занималась. И норой служил этот дом. Тот, из которого она бежала когда-то… После первого события. И думала не вернется, растворится в огромной, суетной Москве. В большом городе ты тоже как в убежище. Хотя тебя окружает множество людей, им всем нет до тебя дела. Им плевать на твои раны. Остаться наедине с собой в мегаполисе так же легко, как и в тихой хижине на берегу горного озера или в таежной сторожке…

По крайней мере, Марианне так казалось когда-то.

Давно…

Не теперь.

Поэтому она сейчас здесь!

– Может, он скрывается от кого-то? – воскликнул Алекс, отвлекая Мари своим возгласом от размышлений. Она погрузилась в свои переживания и как-то… потерялась, что ли?

– От кого?

– Ну, не знаю… От мафии.

– Алекс, да брось. Как раз тут его бы сразу и нашли. Это же его малая родина.

– Ой, у меня голова кругом идет… – Тяжко вздохнул Алекс и уронил свою кругом идущую головушку на руки. – В нашем краю… убийство! На моей памяти ни одного случая насильственной смерти. У нас же тут святые места… В таких не убивают.

– Подожди, подожди… – Мари резко замолчала, вспоминая. Когда она с родителями приехала сюда впервые (этот дом они снимали год, потом отец приобрел его), поговаривали что-то об убийстве.

– Если ты о той туристке, которую нашли мертвой в горах, то забудь, – будто прочитал ее мысли Алекс. – Она умерла своей смертью.

– Но что ее занесло туда, куда не водят экскурсантов? Она же чуть ли не до «пупка» дошла.

– Захотелось насладиться видом?

– Или ее туда заманили, чтобы убить?

– Было следствие, – покачал головой Алекс. – Доказательств насильственной смерти нет. Женщина заблудилась, запаниковала и сорвалась со скального выступа. – Он налил себе ликера и, не дожидаясь Мари, опрокинул стопку.