Протянув букет, он удивился:

– Ты почему не готова? Ведь мы же договорились.

– Я…

– Только не надо мне втирать, будто голова болит или что ребенок себя плохо чувствует. Давай собирайся, если не хочешь проблем на работе. Сидим в кабаке до часу. Думаю, успеем все темы обтереть. Потом я тебя сюда обратно доставлю. Если думаешь, у меня на уме что-то еще, – забудь. Я силой никого брать не собираюсь. Просто посидим и потрындим о делах. Иди сейчас переоденься по-быстренькому, подкрасься, даю тебе полчаса. А если надо ребенку сказку рассказать, я за тебя это сделаю.

Мужчина вошел в прихожую, еще раз посмотрел на хозяйку квартиры, оглядел с головы до ног и оценил халатик:

– Хорошая штучка. – Снял куртку, повесил на крючок гардеробной вешалки и спросил: – Ну, че замерла? Давай-давай, время пошло. Ставь цветы в вазу и собирайся, а я пошел к ребенку.

То, что Владиславу Петровичу известно про Лику, немного озадачило Наташу: выходит, он интересовался ее жизнью, наводил справки. Про сказку на ночь он, вероятно, заранее придумал, запланировал сделать именно так, чтобы войти в доверие. Вряд ли мужчина и в самом деле будет рассказывать что-то. Даже если и начнет, Лика не будет его слушать.

Таша направилась на кухню, чтобы поставить в вазу букет, и услышала, как скрипнула дверь в комнату девочки. Голос заместителя генерального директора по безопасности произнес:

– Привет, чего не спишь?

– Сказку жду, – ответил голос Лики.

– Считай, что дождалась. Сейчас тебе про Колобка что-нибудь втолкую.

– Не надо про Колобка. И про трех поросят тоже не надо, – попросила Лика.

Наташа бросилась в детскую, распахнула дверь и увидела сидящего у кроватки Владислава Петровича.

– Я вас прошу… – тихо заговорила она.

– Иди собирайся! – перебив, приказал мужчина и повернулся к Лике: – Сейчас твоя тетя по делам съездит кое-куда и вернется.

– Владислав Петрович, поздно уже… – снова попыталась отговориться Наташа.

– Ну, ладно, – неожиданно согласилась племянница, – пусть он сказку мне расскажет. А ты, Таша, не волнуйся: когда вернешься, я крепко спать буду.

Наташа растерялась. А заместитель по безопасности, вдохновленный поддержкой ребенка, махнул рукой:

– Собирайся.

Наташа вышла из детской, вошла в свою комнату и открыла шкаф. Достала какое-то платье, понимая, что ехать все равно придется. Решила переодеться в ванной комнате, прошла мимо комнатки Лики и услышала:

– Короче, слушай сюда. Сказка будет называться про сестрицу Аленушку и братца Иванушку. Знаешь такую?

– Знаю, разумеется, – ответил голосок Лики.

– А я тебе настоящую расскажу, которая не для всех, а только для тех, кто хочет понять всю лабуду нынешнюю…

Владислав Петрович говорил громко и четко. Вероятно, чтобы и Наташа его слышала и поняла, каким обходительным он умеет быть.

– Значит, так. Жили-были сестрица Аленушка и братец Иванушка. Родителей у них не было. То есть были, конечно, но такие, что лучше не вспоминать. Жили они, не тужили, но жили, если честно, погано. Питались плохо, и на то, чтобы одежду новую купить, тоже у них бабосов не хватало. А потом папашка их умер – паленой водкой траванулся. Следом и мать туда же, в смысле на тот свет отправилась. И тут к Аленушке с Иванушкой приходит Баба-яга с документами на их хату – типа того, что квартирка теперь ей принадлежит. Аленушка с братиком знать ничего не знали и выезжать на помойку не захотели. Тогда пришли тридцать три богатыря, которых Баба-яга выписала. Ну, и те постарались.