Ну и дурной охотник! Ох и дурной! Вон куда забрался! И чего ему там надо было? Работал шофёром, так вот понадобилось, а на работе не работалось... Не хватает всё-таки отца-то доброго. Самоуправством все живут. Вот чёрт! Ну ладно, что сделаешь.

Дела мои все лучше и лучше. Сплю хорошо, брюхо растёт как на опаре, зато голова болит Меньше. Много хожу, и, видимо, от этого выступила крапивница. Погода так себе, то дождь, то снег, то солнце. Новостей нет.

Вчера я послал вам письмо, в котором роптал, что «Звездопад» куда-то запропастился. А после занятий начались сплошные радости. Я получил стипендию и купил, что бы ты думала?! — купил подснежников, фиолетовых, у которых в чашечки будто угольки положены! Сейчас стоят в вазочке на столе. В общежитии меня ждал «Звездопад»! Я собрал ребят и начал им читать.

В это время приносят мне письмо и пакет. Открываю: а там моя книжка "Стародуб" это Борис Никандрович [Назаровский. — Сост.] лично послал мне  один экземпляр, может, даже сигнальный. Я посмотрел и ахнул — так здорово получилась книжка. Красивая, аккуратная, культурная! Есть ещё синонимы?

Хватит. А то избалую издательство. Эта моя пока лучшая по оформлению книжка. Сейчас и напишу Борису Никандровичу, что лучшего подарка к дню моею рождения нельзя было и придумать!

Сегодня начну править «Звездопад», но уж после того, как съезжу в магазин и куплю машинку.

...Закончил правку «Звездопада» и отвёз на машинку. Зав. отделом прозы журнала «Молодая гвардия», прочитав мой «Перевал», пришёл в восторг и просит во что бы то ни стало «Звездопад». После праздника отвезу. В шестом номере «Октября» дают рецензию на меня. Она уже ушла в набор.

Получил письмо от Б. Н. Наэаровского. «Зорькину песню» они сдали в набор, убравши рассказ «Компания» — он им не понравился. За неё и деньги, тс восемь тысяч, а за «Стародуб» потом. «Тают снега» к переизданию утвердили. Думают о том. как издать книгу массовым тиражом — 75 тысяч.

Борис Никандрович написал статью в «Звезду» о «Перевале» и «Стародубе». Пошли мне её. Я ожидаю от него разумных и толковых мыслей. До 10-го я. наверное, буду в поездке, если не удастся отложить её на вторую половину мая. Поездка предстоит в Серпухов с бригадой писателей. Погода похолодала, уже не топят, сплю под одеялом и пальто. Машинку ещё не купил — нет подходящих, а деньги опять расплываются. Беда. Ты, когда соберёшься ехать, возьми с собой аккредитив с запасом, а то без денег далеко не упрыгаешь. Ну и всё.

...Деньги от вас вчера поручил и ещё бандероль. Спасибо за то и за другое, особенно за деньги. Вы тяните как-нибудь, чтоб и на дорогу вам осталось. А уральцы пообещали послать мне гонорар сюда за рассказ. А «Дядьку Орла» я отвёз в «Литературу и жизнь». Сказали, что герой не магистральный, но вроде собираются печатать. Ещё просили меня, чтоб я куда-нибудь съездил и написал бы очерк в новогодний номер. Я пока согласия не дал, потому что есть ещё дела.

Пятнадцатого буду выступать в университете. Вчера после окончания пленума мы ужинали в ресторане, меня просквозило, и на занятие сегодня не пошёл — болит горло. На улице слякотно и холодно, когда уж это кончится? После молодогвардейских неурядиц пытаюсь работать — начал писать рассказ. Идёт пока плохо. Вчера со мной разговаривала детгизовская редакторша насчёт «Перевала». Если окончательно сорвётся в «Молодой», попробую работать с ними.

Тринадцатого последний экзамен. У меня один хвост — по философии, и если я его аннулирую, то сразу же и уеду. Дам вам телеграмму, чтоб встретили — машинка, да манаток набирается. Сегодня купил Ирине плащ и у букиниста 4-томник Писарева. Кроме беготни занимался «Диким луком».