Ника решительно докрасила второй глаз и выбрала помаду поярче. А что? Она еще вполне ничего. Конечно, и морщинки есть, и верхние веки как-то набухли, и уголки губ слегка опустились книзу, но никакой седины в блестящих черных волосах и ни грамма лишнего жира во всей ее стройной фигурке. Ника вздохнула и взяла сумочку, проверив, на месте ли ключи от машины.

– Веро́ника! – в прихожую выползла свекровь. Она с самого первого дня стала так называть невестку, словно Ника была героиней мексиканского сериала. – Веро́ника! Мы с кем сейчас воюем? С Наполеоном?

Никогда нельзя было догадаться, что придет свекрови в голову в следующий момент, вот и сейчас ее вдруг озаботил Наполеон. Ника хотела было сказать, что Нинель Павловна всю жизнь воюет вовсе не с Бонапартом, а с собственной невесткой, но передумала. Она быстренько объяснила свекрови про Наполеона, стараясь говорить погромче, и выскочила за дверь, чувствуя привычное утреннее раздражение, которое только усилилось, когда она увидела свежую царапину на капоте машины. Ника так разозлилась, что раздумала покупать на работу тортик в честь дня рождения – все равно никто наверняка не помнит, еще напрашиваться на подарки, да ну!

Они работали в конторе втроем – нотариус Ника и пожилая супружеская пара адвокатов Левиных: Натан Львович и Инна Ефимовна. Да еще секретарша Ксюша, которая записывала клиентов, выписывала им пропуска и бегала вниз встречать самых непонятливых клиентов. А еще варила кофе, зависала «ВКонтакте» и трещала не умолкая.

Впрочем, Левиных на работе не оказалось, так что тортик Ника купила бы зря: Ксюша сладостей категорически не ела.

Так целый день все и шло у Ники наперекосяк: и тортик не купила, и в пробку попала, и клиенты попались один бестолковее другого, и вот теперь компьютер сломался. Только-только упорхнула, отпросившись пораньше, Ксюша, которая хоть что-то понимала в компьютерах, как он и завис. Да еще флешка там застряла! И что теперь делать?

Вероника Валерьевна похлюпала еще немножко: что-то так жалко стало себя, всеми забытую, никем так и не поздравленную, лишенную не только цветов и музыки, но и тортика. И компьютера. Потом встала и пошла в туалет, где долго умывалась, вздыхала и уныло разглядывала себя в зеркале. Хотела было накраситься заново, но потом махнула рукой. Все равно сейчас она сядет в машину и поедет домой, а домашние и не замечают, как она выглядит. «Ну что ж ты страшная такая? – спела она сама себе. – Ты такая страшная! Ты ненакрашенная страшная и накрашенная!» И показала язык своему отражению, вполне миленькому, а вовсе и не страшному, несмотря на покрасневший носик и опухшие от слез глаза. Выходя из туалета, она на кого-то налетела и чуть не упала – оказался высокий молодой мужчина, который в это время проходил мимо по коридору. После взаимных извинений они разошлись было в разные стороны, но вдруг Ника остановилась и оглянулась:

– Молодой человек. Простите. Можно вас на минутку?

Он повернулся и направился к ней – Ника тут же пожалела, что не накрасилась.

– Простите, пожалуйста, вы же занимаетесь компьютерами, да? Вы не могли бы мне помочь? Я вам заплачу. Вас, кажется, Андрей зовут? Я Вероника, можно просто Ника.

– Я Артём, – улыбнулся он. – Что у вас стряслось?

Он выслушал ее сбивчивые объяснения, посмотрел на часы и сказал:

– Ну давайте посмотрим, что там у вас. Если смогу, поправлю.

Артём потыкал в разные клавиши, почесал затылок и сказал:

– Так, понятно. Можно мне от вас позвонить?

– Да, конечно.

Из короткого разговора Ника поняла, что Артём предупреждает кого-то о своем опоздании, и взволновалась:

– Я, наверное, нарушила все ваши планы? Необязательно заниматься этим прямо сейчас.