Таким образом я просуществовал несколько месяцев. Затем, вскоре после зимней сессии, когда я кое-как сдал экзамены за семестр, меня свалил с ног приступ аппендицита.

Меня отвезли в больницу. Когда я выписался оттуда через шесть дней, у меня не было аппендикса, не было денег, не было работы, но зато появились солидные долги. Но я не унывал. Когда дела идут так плохо, значит, вскоре все должно измениться к лучшему. Так оно и произошло.

Глава 6

До тех пор я всерьез рассматривал только постоянную работу. Теперь же, поскольку мне не светило ничего в этом роде, я стал хвататься за все, что предлагали, — несколько часов работы в одном месте, час в другом и так далее. Некоторые из этих случайно выпадавших занятостей стоили мне гораздо больше, чем я зарабатывал. Например, будучи мальчиком на побегушках в кафетерии, я проработал шестьдесят часов только для того, чтобы расплатиться за огромный поднос с блюдами, который я разбил. Однако постепенно я вычеркнул подобную работу из своего расписания, заменив ее другой, и наконец — спустя довольно солидный промежуток времени — у меня было несколько занятий, за которые мне не только прилично платили, но которые были мне больше по душе.

Я читал газеты и делал выписки для департамента Англии. Я писал заметки о студенческой жизни для линкольнского «Джорнал». Я продавал радиоприемники, получая комиссионные. Я работал подметальщиком в дансинге. Да, конечно, все это была непостоянная работа: семь или восемь часов в неделю на каждом месте. Но общий мой заработок возрос во много раз по сравнению с тем, что я получал в пекарне, и во время постоянной беготни по городу я натолкнулся на постоянное место работы. Это был небольшой магазин, один из звеньев многочисленной цепи заведений по продаже товаров в рассрочку, охватившей Средний Запад. Рабочее время было с двенадцати до шести по будням плюс полный рабочий день по субботам. Я получал целых восемнадцать долларов в неделю. Я записался на занятия в университете по утрам, после чего уходил на работу.

Поскольку я продолжал подрабатывать в других местах, в последующие месяцы у меня совершенно не оставалось времени для отдыха. Редко я засыпал раньше полуночи, а на рассвете мне нужно было вставать, чтобы поспеть к началу занятий, которые начинались в семь утра. Но я никогда не ложился спать, если мог чем-нибудь заняться (так и продолжается по сию пору), и этот бесконечный труд обеспечивал солидную денежную компенсацию.

Теперь мама и Фредди смогли ко мне приехать. Мы сняли большой дом, сдавая часть комнат, чтобы возместить расходы по его аренде. Я прилежно и подолгу занимался и стал добиваться успехов в колледже. Да и учеба пошла легче, поскольку, избавившись от денежных забот, я стал больше ценить получаемое мною образование, которое стоило мне стольких денег и трудов. Я снова принялся пописывать — просто для себя. И более тщательно работал над отделкой стиля. В результате я продал серию очерков и несколько коротких рассказов журналам по сельскому хозяйству и напечатал два рассказа в литературном журнале, выходившем четыре раза в год, — «Корабль прерии». Почти за одну ночь перспективы на будущее сменились с мрачных на ясные и жизнерадостные.

В магазине я работал учетчиком денежных взносов за кредит, а моим непосредственным начальником был заведующий кредитным отделом по имени Даркин. Мы очень уважали друг друга. Будучи едва грамотным, он считал меня замечательным писателем. Я думал, что он проявляет исключительную мудрость, придерживаясь этого мнения. Нашему взаимному восхищению суждено было катастрофически рухнуть, но это произошло после долгих месяцев тесного и приятного сотрудничества.