— Однако боюсь, что король очень влюблен в нее.

Наступило недолгое молчание, потом Замет сказал:

— Я устрою обед в ее честь. Передай это ей. Жду вас завтра.

Де Варенн долго смотрел в глаза друга, продолжавшего вкрадчиво улыбаться.

Габриэль поселилась в доме возле Арсенала, официальной парижской резиденции отца, ставшего великим мэтром артиллерии.

Ей почти сразу же нанесла визит герцогиня де Сюлли. Габриэль обрадовалась этому, после ссоры с герцогом она пыталась по желанию короля загладить свою вину. Обладающий преимуществом Сюлли держался отчужденно, хотя и вполне вежливо; теперь Габриэль решила сделать все возможное, дабы подружиться с герцогиней.

Однако герцогиня де Сюлли считала себя гораздо выше Габриэль, получившей титул лишь потому, что сумела угодить королю, но так и не совладавшая с унынием Габриэль не замечала ее высокомерия.

— Прошу вас, присаживайтесь рядом со мной, побеседуем, — сказала она. — У меня подавленное настроение из-за разлуки с королем, угнетающей нас обоих.

— Мне очень жаль, — ответила герцогиня де Сюлли, — но разлука эта необходима.

Габриэль вздохнула.

— Мы так не считаем. Однако вскоре нас уже никто не сможет разлучить. Уверяю вас, нынешнее положение дел долго не просуществует.

— Правда?

— Мы — король и я — так решили.

«Король и я! — подумала герцогиня де Сюлли. — Говорит так, будто уже состоит в браке».

— Насколько я понимаю, препятствия вам чинит королева Франции.

— Да, она всегда была такой стервозной.

Как она смеет говорить в подобном тоне о королеве, девка, прошедшая столько постелей, пока не обрела прибежище и заносчивость в королевской! Шлюха осмеливается так отзываться о женщине из благороднейшей семьи! Что же дальше?

— Король высоко чтит вашего мужа, — продолжала ничего не подозревавшая Габриэль. — И когда я стану королевой, то буду рада вашему присутствию при своих утренних и вечерних туалетах.

Герцогиня с трудом сдержала гнев, при первой же возможности она направилась прямиком к супругу.

— Мне оказана великая честь! — воскликнула она. — Королевская шлюха станет милостиво принимать меня при своих туалетах. Она только что об этом сказала!

Лицо Сюлли окаменело, кулаки сжались.

— Этому не бывать! — яростно произнес он.

Разнаряженный Замет встречал на пороге великолепно убранного вестибюля почетную гостью.

В прошлом бедняк, он очень любил роскошь и, поглаживая шелковые и атласные одеяния, любуясь игрой рубинов и изумрудов, вспоминал свой долгий путь наверх с приезда во Францию.

Долгий путь от мелкого выходца из Италии, шьющего придворным обувь, к вершинам богатства. В прежние дни он устраивал сделки между знатными людьми, наподобие той, что была заключена между Генрихом III и мадам д'Эстре. Это было доходным занятием. Сдавал любовникам комнаты — если те были в состоянии хорошо заплатить. А теперь он финансист высшего класса, миллионер, способный оказывать большие услуги обедневшим королям. Друг Генриха IV, натурализованный  француз; однако принимает у себя выдающихся итальянцев и никогда не забудет той страны, где родился и которой хранит преданность.

Замет склонился к руке Габриэль. Эта женщина изменилась с тех пор, как он ее купил и привел в дом любовницей. Беременность беременностью, но вид у нее очень унылый, чуждый ее натуре. Он иногда виделся с ней после того, как она сошлась с королем, совершил несколько удачных сделок и для нее, и для короля.