— Где ваша дочь?

Он пересек комнату и распахнул дверь.

— Сэнди!

Я прошел за ним в освещенную спальню. Это была странная комната, такая же странная, как и квартира Лупа. Дикие, необузданные цвета сочно взрывались на стенах и потолке. Посредине, словно алтарь, стояла круглая кровать. На ней была разбросана одежда Сэнди.

Себастьян открыл раздвижную застекленную дверь. Мы подбежали к самой кромке воды. Сэнди заплыла уже за линию прибоя, стремясь то ли выплыть, то ли утонуть.

Себастьян зашел в воду прямо одетым и беспомощно оглянулся на меня.

— Я плохо плаваю.

Его опрокинуло волной. Пришлось вытаскивать Себастьяна из воды, чтобы его не унесло.

— Идите звоните шерифу.

— Нет.

Я залепил ему пощечину.

— Звоните шерифу, Кит. Непременно.

Он побрел по пляжу, спотыкаясь.

Сбросив туфли и почти всю одежду, я устремился в воду за Сэнди. Она была молода, и догнать ее было трудно. Когда я поравнялся с нею, от берега было уже далеко, и я начал уставать.

О моем присутствии Сэнди узнала, лишь когда я коснулся ее. Она широко раскрыла свои темные, словно тюленьи, глаза.

— Оставьте меня. Я хочу умереть.

— Я не дам тебе этого сделать.

— Дали бы, если бы знали обо мне все.

— Я почти все знаю, Сэнди. Поплыли назад со мной. Я слишком выдохся, чтобы дотащить тебя.

На берегу вспыхнуло огромное яркое око поискового прожектора. Оно обшарило весь прибрежный участок поверхности океана и нащупало нас. Сэнди поплыла прочь от меня. Ее белая кожа слабо фосфоресцировала, мерцая в воде лунным светом.

Я держался поблизости от нее. Она оставалась единственной, кого еще можно было спасти. Человек в черном резиновом костюме подплыл к нам на лодке и поднял ее из воды, уже не встретив сопротивления.

Себастьян и капитан Обри ждали нас с одеялами. Вытащив свою одежду из-под ног столпившихся на берегу зевак, я пошел за Себастьяном и его дочерью к коттеджу. Капитан Обри шагал со мной.

— Попытка самоубийства? — спросил он.

— Она месяцами говорила о нем. Надеюсь, сегодняшний случай отобьет у нее эту охоту.

— Не надо рассчитывать на это. Пусть лучше ее семья примет меры предосторожности.

— Я им это постоянно твержу.

— Вы говорите, она вынашивала это намерение в голове месяцами. Стало быть, у нее началось все до этой заварухи.

— Верно.

Мы подошли к коттеджу. Хотя под одеялом меня колотила дрожь, Обри задержал меня у двери.

— Что толкнуло ее на самоубийство прежде всего?

— Я сам хочу поговорить с вами об этом, капитан. Но сначала мне нужно принять горячий душ и вытянуть все из Себастьяна. Где вы будете через час?

— Буду ждать вас у себя в отделении.

Я раздвинул застекленную дверь и вошел в расцвеченную яркими красками спальню. Себастьян, словно часовой, стоял в другом конце комнаты у приоткрытой двери, за которой шумел душ. С его одежды стекала вода. Волосы у него были в мокром песке, а в глазах читалась маниакальная готовность выполнить полученное распоряжение.

— И что же вы планируете делать в течение ближайших пяти или десяти лет, Кит? Вот так сторожить ее, уберегая от самоубийства?

Он озадаченно посмотрел на меня.

— Не совсем понимаю вас.

— Сейчас мы едва не потеряли ее. Вы не можете продолжать рисковать ее жизнью. И не можете стоять рядом, следя за нею все двадцать четыре часа в сутки.

— Я не знаю, что делать.

— Сегодня же опять отвезите ее обратно в психиатрическую клинику.