— Знакомься, Марта, это мистер Арчер. Он хочет поговорить о Дэви.

Голова ее поникла. Муж пояснил:

— После того, как вы позвонили, жена мне кое в чем созналась. Оказывается, сегодня днем, когда я работал, здесь был Дэви. Вероятно, она как раз собиралась сказать мне об этом. — Он обращался больше к ней, нежели ко мне. — Как я теперь понимаю, он является сюда каждый день тайком от меня.

Спэннер зашел слишком далеко, и жена остановила его:

— Это не так, и тебе это хорошо известно. И я действительно собиралась рассказать тебе об этом. Просто не хотела портить тебе аппетит перед ужином.

Она обратилась ко мне, избегая прямой стычки с мужем:

— У Эдуарда язва. Вся эта история сильно сказалась на нас.

Словно в подтверждение ее слов Спэннер опустился на стул, безвольно свесив руки. На тарелке перед ним лежал недоеденный кусок тушеного мяса. Я спросил его жену:

— Когда Дэви был здесь?

— Часа два назад, — ответила она.

— С ним кто-нибудь был?

— Да, подружка. Его невеста. Хорошенькая девочка! — Казалось, что миссис Спэннер удивлена.

— Какое у них было настроение?

— Пожалуй, оба они были сильно взволнованы. Они собираются пожениться, знаете ли.

Спэннер презрительно фыркнул.

— Вам об этом Дэви сказал? — спросил я его жену.

— Они оба сказали, — она мечтательно улыбнулась. — Я понимаю, они еще так молоды. Но я рада, что он нашел хорошую девушку. Я дала им десять долларов на свадебный подарок.

Спэннер воскликнул со страдальческим выражением на лице:

— Ты дала ему десять долларов? Да мне нужно постричь целых десять человек, чтобы заработать такие деньги!

— Я сэкономила их. Эти деньги не твои.

Спэннер сокрушенно покачал головой.

— Не удивительно, что он скатился по наклонной. С самого первого дня, как он только вошел к нам в дом, ты начала портить его.

— Неправда. Я окружила его любовью. Он так нуждался в ней после стольких лет в сиротском приюте.

Подавшись вперед, она мягко тронула мужа за плечо, как если бы он и Дэви были для нее одним человеком. Он отпрянул назад и произнес с еще большим отчаянием в голосе:

— Нам следовало оставить его в том приюте.

— Ну, зачем ты так, Эдуард? Все эти годы нам было хорошо втроем.

— Хорошо? И дня не проходило, чтобы я не порол его ремнем для правки бритв. Если бы я никогда больше не слышал о нем, я был бы...

Миссис Спэннер коснулась пальцами его губ.

— Не говори так. Он так же небезразличен тебе, как и мне.

— После всего, что он сделал с нами?

Она посмотрела на меня через его плечо.

— Муж не может говорить об этом без боли. Он столько вложил в Дэви. Был по-настоящему добрым отцом. Но Дэви требовалось больше, чем мы могли ему дать. И когда с ним случилась неприятность в первый раз, Святая Община Непорочного Зачатия потребовала, чтобы Эдуард приостановил исполнение своих обязанностей мирского проповедника. Для него это явилось ужасным ударом, а когда неприятности с Дэви стали продолжаться, мы уехали из своего города и стали жить здесь. Потом Эдуард слег с язвой и долго не работал — почти три последних года. При таких обстоятельствах мы не могли сделать для Дэви многого. В общем, к этому времени он уже был фактически предоставлен самому себе и жил в основном самостоятельно.

Откровенность жены повергла Спэннера в замешательство.

— Все это давнишняя история.

— Я как раз и приехал к вам, чтобы ее услышать. Вы сказали, что переехали сюда из другого города?

— Мы почти всю жизнь прожили в Санта-Терезе, — ответила жена.