— Стой, у меня на тебя аллергия! — завопила Фестина у меня за спиной.

Андроид сделал еще шаг вперед.

— Ты думаешь, я не слушала вас? — спросила Майя. Визгливо. Хрипло. — Весь этот бункер оснащен мониторами, и все они до сих пор работают. Я наблюдала за вами, ребятки, как только вы спустились в туннель. Когда у вас достало глупости уничтожить ту клавиатуру, именно я открыла вам дверь. Я же и закрыла ее за вами. У меня было полно времени, чтобы перепрограммировать этого робота так, чтобы он не реагировал на ваши дурацкие аллергии. — Она шлепнула андроида по спине. — Пристрели суку! Сейчас же!

Андроид вскинул ружье и выстрелил.

Когда я в шутку обсуждала использование Бицепса в качестве щита… ну, чаще Фэй больше говорит, чем делает. Я рухнула на мост, на пару с Бицепсом, надеясь, что у Фестины тоже хватит ума уклониться от летящей в нас кислоты. Так она и сделала — кислотный шар просто не способен лететь со скоростью пули, и если в тебя стреляют не в упор, то есть время увернуться. Шар пронесся над нашими головами и ударился оземь где-то дальше.

И тут же Фестина выстрелила из своего гелевого ружья — выстрел был быстрый, отрывисто щелкнувший в тот момент, как она упала животом на мост. Майя завизжала и бросилась за спину андроида, а тот так и стоял там, тупой, как пень. Его запрограммировали на нападение, а не на защиту. Когда кислота достигла цели, в эпицентре разбрызгавшейся кислоты оказалась рука андроида на курке ружья: липкая дрянь растекалась по ружью, по пальцам и до локтя испачкав элегантный белый рукав.

— Хороший выстрел, — сказала я.

Фестина пробормотала:

— Я целилась ему в грудь.

— Пристрели их! — крикнула Майя андроиду. — Стреляй, стреляй, стреляй!

Робот опустил руку с ружьем так, что дуло смотрело прямо мне в лицо, и ничего не последовало. Выстрел Фестины не мог повредить самому ружью — оружие, стреляющее кислотными зарядами, наверняка сделано из стойкого к кислоте материла. Но от руки андроида заструился едкий дымок, да к тому же от кисти до локтя с десяток мест уже разъедала кислота. Уже при этих повреждениях что-то мешало роботу согнуть палец, нажимающий на курок: обрыв провода, неисправность сервомеханизма или искромсанный в паштет ключевой узел.

Майя продолжала во всю глотку вопить: «Стреляй, стреляй, стреляй!..» — как будто это слово застряло в ее мозгу и больше там ничему не нашлось места. Робот продолжал точно целиться мне в лицо, но его соображалки не хватало сделать что-нибудь еще — ни перекинуть оружие в здоровую руку, ни хотя бы воспользоваться здоровой рукой, чтобы нажать на курок.

Все это дало время Фестине подзарядить камеру давления. Собрав все силы, вцепившись в ружье обеими руками, она влепила кислотный заряд прямо в грудь андроида. Брызги образовали затейливый узор так, что некоторые капли долетели вверх аж до горла робота и вниз до самого паха. Его симпатичное белое траурное одеяние сгорело в момент; и тут же кислота начала проедать фальшивую кожу, пробираясь к спрятанным под ней микросхемам.

Под воздействием отдачи после кислотного выстрела Майя вышла из своего «стреляй, стреляй, стреляй!»-транса. Она врезала по плечу андроида и завопила:

— Атакуй их! Сбрось их с моста! Сейчас же!

Долю секунды я лелеяла надежду, что у робота слишком много повреждений, чтобы повиноваться приказу. Но нам не повезло. Резко бросившись вперед, он побежал к нам со всех ног, как бегали и другие андроиды на моей памяти, ноги его оглушительно грохотали по мосту, приближая его к нам. Я лежала на земле; времени мне хватило, только чтобы откатиться назад, надеясь, что, когда он до меня доберется, я успею пнуть его хорошенько в голень и свалить с ног.