Марго с удивлением уставилась на полуголого Филиппа. Чего это он? Летом — понятно, но сейчас дело к зиме идет. Или это он меня дожидается? Вот это терпение! Вот это настойчивость! Охотник в засаде! Ей стало смешно.

Филипп поднял голову и, увидев Марго, улыбнулся.

— Куда пропала? Даже записки не оставила! Сижу здесь как затворник.

— Одевайся, — строго распорядилась Марго, приготовившись потерять еще минут пятнадцать на отражение настойчивых атак, а времени впритык, она и так сколько его потеряла: пошла к подруге за деньгами и заболталась. — Скоро уже вечереть начнет.

Филипп оглядел свой скудный наряд и сконфузился.

— Извини! У меня, понимаешь, костюм светлый, ботинки новые со страшной силой жмут, а у тебя тут тепло. Хочешь послушать, что у меня выходит?

Натягивая брюки, он уже заглядывал одним глазом в блокнот.

— Потом, ладно? — взмолилась Марго. — У нас времени только поесть и бежать. У меня же репетиция! Ты что, забыл?

Филипп торопливо застегивал рубашку, но ему было жаль, что нужно отрываться от работы. Его уже тянуло домой, к письменному столу, к подружке-старушке. И какие у него там удобные тапочки!

Дорогой и в кафе Марго подробно пересказывала пьесу и все, что требует от нее режиссер, сетовала на проблемы с ролью. Филипп внимательно слушал, старался вникнуть. Потом, сидя в темном зале, смотрел на сцену и мысленно прикидывал, как зазвучат с нее его диалоги.

Марго в новой пьесе ему не понравилась, и Филипп прямо сказал ей об этом, когда они снова вернулись в ее квартирку после репетиции. Но виновата была, по его мнению, не столько Марго, сколько пьеса — вялая, худосочная, ей там и играть нечего, с ее-то темпераментом!

— Вот у меня будет пьеса! — похвастался он.

И принялся читать. Марго от души хохотала.

Казалось, будто Филипп просто подглядел вчерашнюю ситуацию, только у героини был совсем другой характер, чем у Марго. Очень любопытный. Марго бы с ним справилась. И вообще, всю сцену они бы с Андрэ сыграли за милую душу.

Чем громче смеялась Марго, тем больше вдохновлялся Филипп. Он уже импровизировал и чувствовал, что все это тоже нужно записать.

— Ну как, будешь играть? — спросил он, наконец иссякнув.

— Спрашиваешь! Конечно, буду! Ты гений! — И она принялась его тормошить, осыпая короткими торопливыми поцелуями.

Эти шаловливые поцелуи мгновенно раззадорили Филиппа, он принялся ловить Марго, та уворачивалась, и оба со смехом носились по квартире, пока наконец Филипп не завладел-таки своей добычей.

Марго в который раз убедилась, что Андрэ как любовник куда лучше, зато с Филиппом веселее.

— Недельки полторы я поработаю, — потягиваясь, говорил Филипп, — а потом почитаю. Это все пока наброски. Не обидишься, если буду работать у себя? А ты приезжай ко мне в гости.

— Ты всерьез, что ли, с женой развелся? — полюбопытствовала Маргарита.

— Всерьез, — кивнул Филипп. Ему хотелось, чтобы Марго оценила, на какие жертвы он идет ради нее, сколько женщин за него держится! — Я же обещал тебе, что ты никогда в жизни ее больше не увидишь, так и будет, — веско добавил Филипп, слегка выпятив подбородок, чтобы придать своим словам еще больше значимости.

— А когда ты напишешь свою пьесу? — спросила Марго. — К следующему сезону?

Филипп задумался, стал прикидывать.