— Я, дедушка, люблю про войну смотреть.

Каждый раз, когда ему кажется, что идёт передача про войну, бросает игру и бежит к телевизору. Если видит, что не про войну, спрашивает:

— Когда война будет? Почему нет про войну?

Однажды мылся в ванне, услышал какую-то бодрую музыку и закричал, стараясь выскочить из ванны:

— Война! Идём скорей телевизор смотреть.

В другой раз шла детская передача. Какой-то художник рассказывал что-то вроде сказки про дырки в сыре, который съели вороны. Художник при этом рисовал и ворон, и сыр, и дырки — всё как полагается. Интересно, что Игорь досмотрел эту передачу только до половины, после чего сказал:

— Пойдём играть.

Из подобного рода передач он уже вырос, хотя ему ещё и трёх лет нет. В общем-то, он предпочитает что-нибудь реальное, из настоящей жизни.

Попал как-то к телевизору как раз в тот момент, когда Отелло душил Дездемону. Я всячески старался увести его от этой душераздирающей сцены, но он упорствовал в своём желании досмотреть до конца. Потом всё же не выдержал, отошёл и сказал:

— Нехороший дядька! Плохой дядька!

Ел как-то макароны. Ему попалась очень длинная макаронина.

Глядя на неё, сказал:

— У, какая здоровая! Как змея!

— Где ты видел змею? — спрашиваю.

— Это червяк такой.

Любит отыскивать разбросанные в разных местах монеты или лесные орешки.

Однажды играл с Таней, отыскивая орешки, и придумал.

— А теперь, — говорит, — пусть солдатик найдёт орех.

Оловянный солдатик в руках Тани «пошёл» куда-то совсем в противоположную сторону от лежащего на виду орешка. Заметив его ошибку, Игорь сказал:

— Не туда!

— Он заблудился, — сказала Таня. — Это ведь сложное дело — найти орех. Это Игорек может…

— А не какой-нибудь глупый солдатик, — добавил Игорь.

Играли в прятки. Игорь неумело спрятался, и я его сразу нашёл. Как он обиделся на меня! Злой, глядит исподлобья:

— Ты зачем меня сразу нашёл?!

Игорь играл с Тамарой на полу. Вошла Таня. Игорь кричит:

— Ну, куда ты идёшь? Тут море!

— Ну и что ж, что море?

— Утонуть можно!

Отмерил шагами:

— Вот тут море. Тут берег. Стой тут.

(Из детсадовского фольклора)

Играл с Игорем в солдатики. Игорь попросил, чтоб я дал ему одного из моих конных солдатиков. Я дал.

— Тебе не жалко? — спрашивает.

— Нет, нет, не жалко, — успокоил я его.

Стали с ним рисовать. Изрисовал цветными полосами и какими-то загогулинами весь лист.

— Дай ещё. (Бумаги.)

Я дал лист бумаги.

— Бумаги не жалко? — спрашивает.

— Нет, нет! Рисуй.

Каждый раз, как только он измажет краской бумагу, я даю ему новый листок, а он неизменно задаёт всё тот же вопрос:

— Бумаги не жалко?

«Что это, — думаю, — на него эта „жалость“ напала?»

Оказалось, что он дома рисовал. Нарисует на целом листе какую-нибудь огромную каракулю и берёт новый лист. А Лида сказала:

— Что же ты так рисуешь? Надо много на листке нарисовать. Ведь бумаги жалко!

Пошли купать Игоря в ванне.

— Ну, погружайся в воду, — говорю.

— Уже, — говорит, — погружился.