— Как его зовут? — отрешенно спросила она.

— Шейх Рашид аль Мансур.

— Только шейхов мне и не хватало… — и взялась за справочник массажиста.

Глава седьмая

Петру Петровичу стоило немалых трудов разыскать в Париже Владимира Бубкова. Это был известный в преступном мире киллер по кличке Буёк. В начале двухтысячных сумел выжить в жестокой перестрелке и смотался в Испанию. Там, скрываясь ото всех, дождался, пока все его враги перебьют друг друга, и со спокойной душой переместился в Париж. Легализовался и открыл контору по сопровождению российских бизнесменов. Для начала организовал ограбление нескольких видных особ, а потом предложил услуги по охране их пребывания в Париже. И дело пошло.

Лойера Буёк встретил как старого друга. То есть настороженно.

— Как ты меня разыскал?

— А, Буёк, обижаешь, с моими связями…

Они встретились в районе Северного вокзала на улице оккупированной индийскими мигрантами и ресторанами.

В один из таких ресторанов Буёк предложил зайти. Заказал чай с молоком и пончики из рисовой муки.

— Любишь индусскую кухню? — спросил Пётр Петрович.

— Нет. Привык. Здесь район неспокойный, криминальный. Полиция редко заглядывает. Туристы не шастают. Французы тоже. Поэтому живу без проблем. Пару раз объяснил аборигенам, что меня надо уважать. Подействовало. А тебя что привело?

— Расслабься, Буёк. Наклёвывается хорошее дельце.

— О, я отошел. Тут строго, чуть, что и высылают.

— Больше мне обратиться не к кому. Ты знаешь, я мелочевкой не занимаюсь…

— Послушать можно — согласился бывший киллер. Правда, сейчас он больше напоминал располневшего парижского добряка.

Лойер поведал историю Лидос и диадемы. Буёк слушал, не перебивая, поедая при этом пончики, а когда Петр Петрович закончил, спросил:

— Ты уверен, что настоящая у Лидос?

— Уверен.

— Это, же, какие бабки!..

— Вот и я о том же.

— Хорошо, подыщу тебе рядом квартиру и начнем! — по-деловому подытожил Буёк, давая понять, что въехал в ситуацию.

Глава восьмая

Первый день работы в клинике прошел для Ады на удивление незаметно. На неё никто не обращал внимания. Действия персонала были чётко расписаны и доведены до автоматизма. Никаких посторонних взглядов и эмоций. Сначала в длинном пятиэтажном здании клиники она, молча, выполняла указания: заполните это, подпишитесь здесь, ждите там, посидите в холле, ждите, вас позовут, можете выпить кофе. К концу дня она уже переоделась в салатового цвета униформу и стала еще незаметней.

Наконец, ее завели в отделение массажа и представили огромной негритянке грубо слепленной из грязной глины:

— Стажер Адель Валевска.

Та, молча, кивнула головой:

— Ладно, разберемся, — ткнула пальцем в кресло — садись.

После чего вышла из кабинета, оставив Аду в одиночестве и недоумении.

Перед тем, как отправить Аду в клинику Юлий Юрьевич долго объяснял, как себя следует там вести. Его длинное напутствие можно было выразить в нескольких словах: молчи, никуда не суйся, выполняй то, что говорят.

Ада была уверена, что без знания лечебного массажа, без беглого изъяснения по-французски, она вызовет подозрения.